Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 1. Ветхий Завет - [26]
17:9—14. *Обрезание. Обрезание широко практиковалось на древнем Ближнем Востоке как ритуал, символизировавший плодородие и совершавшийся при наступлении половой зрелости или перед вступлением в брак. Хотя израильтяне были не единственным народом, обрезавшим своих сыновей, только у них этот обряд стал знамением завета с Богом. Если обрезание происходило перед вступлением в брак, его совершал кто–либо из родственников–мужчин со стороны невесты, что символизировало переход жениха под их покровительство в этих новых отношениях. Обрезание младенцев представляет собой чисто ритуальное действо, мало обусловленное гигиеническими соображениями. Пролитие крови свидетельствует о связи этого ритуала с жертвоприношением. Возможно, обрезание служило заменой человеческим жертвоприношениям, имевшим место у других народов. Откладывание обрезания вплоть до восьмого дня могло отражать высокую смертность младенцев и необходимость выяснения их жизнеспособности. У хеттов также существовал ритуал, связанный с седьмым днем жизни новорожденных. Обрезание можно рассматривать как один из многих примеров того, как Бог преобразует известные обычаи в соответствии со Своим замыслом откровения и сообщения со Своим народом.
17:15–22. Весть о сыновьях. Божественная весть о рождении сына — широко распространенный сюжет в древней ближневосточной литературе. Особого внимания заслуживает угаритский миф об *Акхате, в котором хананейский бог *Эл объявляет престарелому царю Даниэлу о предстоящем рождении сына. В хеттском сказании бог солнца обещает Аппу послать ему сына, а в одном из месопотамских мифов бог * Шамаш дает совет *Этане, правителю Киша, как обеспечить рождение сына. Примечательно, что в этом фрагменте звучит утверждение о том, что от Сарры произойдут цари народов. Это предвещает ее роду долгую историю и великие достижения.
18:1–15
Три мужа в гостях у Авраама
18:1. При входе в шатер, во время зноя дневного. Шатры кочевых пастушеских народов, сделанные из грубой козьей шерсти, были устроены таким образом, чтобы удерживать тепло ночью при опушенной завесе и давать доступ воздуха днем, когда завеса поднята. Сидя у входа в шатер во время дневного зноя, человек находился в тени, наслаждаясь ветерком и охраняя содержимое шатра.
18:2–5. Гостеприимство (угощение). Обычаи гостеприимства требовали, чтобы хозяин шатра предлагал всем незнакомцам, приближающимся к его жилью, возможность отдохнуть и подкрепиться. Это делалось для того, чтобы превратить потенциальных врагов, по крайней мере, во временных друзей. Согласно правилам этикета, поданное гостю угощение должно было превосходить по качеству и обилию то, что было предложено первоначально. Так, Авраам просто предложил гостям подкрепиться, но при этом распорядился приготовить свежеиспеченный хлеб, теленка, молоко и масло. Проявлением особой щедрости было здесь свежее мясо — продукт, далеко не всегда присутствовавший в их будничном рационе. Эта трапеза напоминает угощение, предложенное царем Даниэлом посланнику бога Кусарва–Хасиса (проходившему через его город) в угаритском эпосе об Акхате.
18:4. Омовение ног. Омовение ног гостям было общепринятым проявлением гостеприимства в засушливом пыльном климате, характерным для большей части древнего Ближнего Востока. Обычной обувью служили открытые кожаные сандалии или более закрытые мягкие кожаные туфли, но ни те, ни другие не защищали от дорожной грязи.
18:6—8. Мука и хлебопечение. Три саты муки (ок. 20 литров) для выпечки хлеба — еще одно подтверждение щедрости Авраама по отношению к гостям. Поскольку у кочевых народов не было печей, хлеб выпекали в сильно нагретых котлах, к стенкам которых прикладывали тесто. В результате получались плоские круглые лепешки хлеба. Творог и молоко были у скотоводов традиционным дополнением любой трапезы. Тот факт, что Сарра оставалась в шатре, может указывать на обычай, запрещавший женщинам есть вместе с мужчинами.
18:16–33
Справедливость и милосердие Бога
18:20,21. Судья, собирающий показания. Как и в рассказе о Вавилонской башне (Быт. 11), элементы антропоморфических представлений (Богу приписываются человеческие свойства) соединяются в этом эпизоде с элементами теодицеи (богооправдания). В обоих случаях демонстрация божественной справедливости связана с «сошествием» Бога, Который выясняет ситуацию, прежде чем принять меры.
18:22,23. Ходатайство Авраама. Торговля по поводу цены или условий — обычное явление при заключении сделок на Ближнем Востоке. Но в данном случае стремление Авраама установить точное число праведников, необходимое для предотвращения истребления Содома и Гоморры, служит доказательством справедливости деяний Бога. Справедливый Бог не собирался губить праведников без предупреждения и выяснения обстоятельств. Благодаря праведникам вначале могли спастись даже нечестивцы. Но, с другой стороны, утверждение справедливости невозможно при недооценке греховности. Спор о количестве праведников касается не только их способности уравновесить греховность остальных жителей Содома, но и вероятности того, что, получив время, они смогут оказать на остальных положительное влияние.
В монографии рассматриваются территориально-политические перемены на Руси в эпоху «ордынского ига», в результате которых вместо более десятка княжеств-«земель», существовавших в домонгольский период, на карте Восточной Европы остались два крупных государства – Московское и Литовское. В центре внимания способы, которыми русские князья, как московские, так и многие другие, осуществляли «примыслы» – присоединения к своим владениям иных политических образований. Рассмотрение всех случаев «примыслов» в комплексе позволяет делать выводы о характере политических процессов на восточнославянской территории в ордынскую эпоху.
Книга в трёх частях, написанная Д. П. Бутурлиным, военно-историческим писателем, участником Отечественной войны 1812 года, с 1842 года директором Императорской публичной библиотеки, с 1848 года председатель Особого комитета для надзора за печатью, не потеряла своего значения до наших дней. Обладая умением разбираться в историческом материале, автор на основании редких и ценных архивных источников, написал труд, посвященный одному из самых драматических этапов истории России – Смутному времени в России с 1584 по 1610 год.
2013-й год – юбилейный для Дома Романовых. Четыре столетия отделяют нас от того момента, когда вся Россия присягнула первому Царю из этой династии. И девять десятилетий прошло с тех пор, как Император Николай II и Его Семья (а также самые верные слуги) были зверски убиты большевиками в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге в разгар братоубийственной Гражданской войны. Убийцы были уверены, что надёжно замели следы и мир никогда не узнает, какая судьба постигла их жертвы. Это уникальная и по-настоящему сенсационная книга.
Для русского человека имя императора Петра Великого – знаковое: одержимый идеей служения Отечеству, царь-реформатор шел вперед, следуя выбранному принципу «О Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, только бы жила Россия в благоденствии и славе». Историки писали о Петре I много и часто. Его жизнь и деяния становились предметом научных исследований, художественной прозы, поэтических произведений, облик Петра многократно отражен в изобразительном искусстве. Все это сделало образ Петра Великого еще более многогранным. Обратился к нему и автор этой книги – Александр Половцов, дипломат, этнограф, специалист по изучению языков и культуры Востока, историк искусства, собиратель и коллекционер.
Об Александрийской библиотеке — самой знаменитой библиотеке Древнего мира, созданной в III веке до нашей эры с целью собрать «все книги всех народов» (основатели оценивали задачу приблизительно в 500 тыс. свитков) — мы знаем на удивление мало и даже слово «библиотека» понимаем иначе. Профессор Канфора в своей книге подвергает тщательной ревизии всё, что известно об «исчезнувшей библиотеке», и заново реконструирует ее девятивековую историю. Лучано Канфора — выдающийся итальянский историк и филолог-классик, профессор университета г. Бари, научный координатор Школы исторических наук Сан-Марино.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.