Библейский Израиль. История двух народов - [141]

Свидетелем нашествия ассирийцев был пророк Исайя, и благодаря его книге пророчеств нам известны некоторые детали из обороны Иерусалима. Видя перед собой крупный, хорошо укрепленный город и памятуя о самоотверженном сопротивлении жителей несравненно более скромного Лахиша, ассирийцы попытались оказать психологическое давление на защитников Иерусалима, чтобы принудить их к добровольной капитуляции. С этой целью послы Синахериба, которые либо сами были иудеями по происхождению, либо долгое время жили в Иудее, не захотели говорить по-арамейски, как того просили сановники Хизкии, а обратились прямо к защитникам Иерусалима, находившимся на крепостных стенах, на их родном языке — древнееврейском. «…Скажите теперь Хизкии, так сказал великий царь, царь ассирийский: …на кого же ты ныне уповаешь, что отложился от меня? Вот, ты думаешь опереться на Египет, на эту трость надломленную, которая, если кто обопрется на нее, вонзится ему в ладонь и проткнет ее. Таков фараон, царь египетский, для всех уповающих на него. А если вы скажете мне: „на Господа, Бога нашего, мы уповаем“, то не тот ли Он, чьи возвышения и жертвенники отменил Хизкия и сказал Иудее и Иерусалиму: „пред этим лишь жертвенником поклоняйтесь в Иерусалиме?“ …И не слушайте Хизкию, который подстрекает вас, говоря: „Господь спасет нас“. Разве какое-нибудь из божеств народов спасло свою страну от руки царя ассирийского? Где боги Хамата и Арпада? Где боги Сефарваима, Эйны и Иввы? Спасли ли они Самарию от руки моей? …Притом разве не по воле Господней пошел я на это место, чтобы разорить его? Господь сказал мне: „иди на эту страну и разори ее“» (4 Цар. 18:19–22, 32–34, 25).

Как видно, послы Синахериба были прекрасно осведомлены и о военной слабости Египта, где утвердились фараоны из XXV нубийской (кушитской) династии, и о религиозной реформе Хизкии, которая вызвала недовольство среди части населения, и о представлениях иудейских монотеистов, видевших во всем проявление воли единого всемогущего Господа. Библия называет даже имена посланцев ассирийского царя, которые обращались непосредственно к защитникам города: Равшакей, Тартан и Рав-Сарис. Правда, это были не имена собственные, а титулы или должности высокопоставленных ассирийских сановников. Хроники правления ассирийских царей неоднократно упоминают о таких должностных лицах, как «равшакай» или «тартан», которым поручалось выполнение военных или дипломатических миссий, а термин «тартан», например, использовался для обозначения командующего египетской армии, воевавшей с ассирийцами.

Согласно книге Царств, Хизкия, удрученный тем, что он услышал, обратился к пророку Исайе с просьбой молиться за народ и узнать волю Господа. Когда за ответом к пророку явились царские сановники и священники, он велел им передать царю следующее: «Так сказал Господь: не бойся тех слов, которые ты слышал, которыми хулили Меня слуги царя ассирийского. Вот, Я пошлю в него дух, и он услышит весть; и возвратится он в страну свою, и поражу Я его мечом в его же стране» (4 Цар. 19:6–7). Пророчество Исайи укрепило решимость Хизкии не сдаваться ассирийцам и продолжать оборонять Иерусалим и дальше. Осада города затянулась на куда более долгий срок, чем рассчитывал Синахериб, к тому же часть его сил связывал другой иудейский город, Ливна, который продолжал отбивать атаки ассирийцев после падения Лахиша. Разгневанный упорным сопротивлением иудеев, ассирийский царь снова отправил к Хизкии своих послов, на этот раз с личным письмом для иудейского царя. Судя по содержанию его послания, ассирийцы были прекрасно осведомлены обо всем, что происходило в это время при иудейском дворе: «Пусть не уговаривает тебя твой Бог, — предупреждал Синахериб, — …ведь ты слышал, что сделали цари ассирийские со всеми странами, уничтожив их, — а тебе ли спастись?» (4 Цар. 19:10–11). Чтобы показать защитникам Иерусалима, что им больше не на кого надеяться, ассирийский царь приказал прогнать у стен города пленных египтян и нубийцев. В книге Исайи говорится о пленниках из Египта и Куша, которых провели «нагими и босыми и с обнаженными ягодицами в посрамление Египту. И ужаснутся и устыдятся за Куш, на который они уповали, и за Египет, которым они гордились» (Ис. 20:4–5). И опять Хизкия призвал к себе пророка Исайю, требуя от него узнать волю Господа, и снова тот предрек, что ассирийцам не суждено войти в Иерусалим.

Дальнейший ход событий представляет собой сплошную загадку. Ассирийцам, как пророчествовал Исайя, действительно, не удалось взять Иерусалим: их армия или то, что от нее осталось, была вынуждена срочно снять осаду с города и уйти обратно в Ассирию. Ассирийские хроники, которые сообщают только о победах, хранят полное молчание по поводу неудачной осады Иерусалима и причин поспешного отступления Синахериба. Библия, хоть и повествует об этом, но слишком лаконично: «И случилось в ту ночь: пошел ангел Господень и поразил в стане ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот, все тела мертвые. И отправился Синахериб, царь ассирийский, и пошел, и возвратился; и жил в Ниневии» (4 Цар. 19:35–36). Можно предположить, что ассирийская армия стала жертвой какой-то страшной эпидемии, и Синахериб, опасаясь за свою жизнь, срочно ушел с остатками своих войск в Ниневию. У греческого историка Геродота, жившего намного позднее описанных событий, есть упоминание о том, что ассирийская армия пострадала от нашествия мышей, которые перегрызли луки и сделали невозможным намечавшийся поход в Египет. Между прочим, мышь у древних семитов являлась символом чумы. Как бы то ни было, несчастье, произошедшее с ассирийцами, было делом не рук человеческих. Чудо под Иерусалимом, как впоследствии его охарактеризовали носители традиции, спасло от гибели Иерусалим и Хизкию, но не избавило Иудею от зависимости от Ассирии. Более того, Хизкии пришлось заплатить немалую цену, чтобы уладить конфликт с ассирийцами и избавить страну от нового нашествия Синахериба.