Безжалостный - [22]

— Оставь их, иначе ты не будешь достаточно высокой.

Я выгибаю бровь. Достаточно высокой для чего? Он определенно меня заинтриговал. Его взгляд остаётся прикован к моему лицу, когда он обходит кровать и становится позади меня. Он вжимает свою грудь в мою спину и с силой хватает меня за бёдра, захватывая меня и наклоняя к себе. Мышцы моего живота напрягаются в предвкушении. Что я усвоила за короткое время, проведенное вместе, Дженсен никогда ничего не делает наполовину. Что бы он ни собирался со мной сделать — это будет безумно и горячо. И я не могу этим насытиться.

— Наклонись через перила у изножья, — приказывает он хриплым голосом, заставляя меня сжать бёдра. — Ноги и руки в стороны.

Я следую его указаниям и отвожу ноги и руки, раскрывая себя, пока не становлюсь похожа на морскую звезду, перегнувшись через изножье его кровати. Он начинает с моих лодыжек и привязывает ноги к ножкам кровати. Скользит руками вверх по задней части моих ног и гладит ягодицы, прежде чем исчезнуть. Затем он наклоняется надо мной и, касаясь холодными джинсами моей обнаженной кожи и налегая грудью на мою спину, привязывает мои запястья. Мои руки вытянуты прямо в стороны, но я замечаю, что в этой верёвке есть просвет, позволяющий мне немного двигаться. Последний — шарф. Он закрывает мои глаза и наклоняет ещё ниже, пока моя щека не прижимается к кровати. В такой позе мои плечи напряжены, и небольшая боль не слишком неприятна.

Чувствую, что он отходит, и напряженно вслушиваюсь, пытаясь определить, каковы будут его следующие действия. Его волосы касаются моего бедра, и я ахаю от неожиданного прикосновения. Обеими ладонями он гладит меня сзади, массируя, в то время, как его губы двигаются вверх по ноге.

— Не двигайся, — шепчет он.

Время останавливается, пока он крепко удерживает меня руками, лаская ртом вверх и вниз мои ноги. Я хныкаю от потребности. Я так заведена, что мне просто необходимо почувствовать его внутри, чтобы успокоить боль. Без предупреждения, он убирает руки, раскрывает меня и скользит языком между моих ягодиц, вылизывая быстро и жёстко. Я втягиваю поражённый вдох и выпускаю его со стоном.

— О, мой Бог, — задыхаюсь я. Это неожиданно чувственное ощущение. Ещё одно впервые для меня. Держать своё тело неподвижно очень тяжело. Я хочу толкнуться назад к нему. Хочу уползти прочь. Блядь, я хочу больше.

Он проталкивает два толстых, длинных пальца в мою киску, прокручивая их, и я не знаю, сколько ещё смогу выдержать. Это чувствительная перегрузка. Мои ноги слабеют, но я заставляю себя стоять, связанной, как есть. Наклоняюсь немного вперед, позволяя своей верхней половине перенести большую часть веса на кровать.

Дженсен отстраняется, его рот и пальцы покидают меня. Мне кажется, я слышу шлепок прежде, чем чувствую его. Может быть, я просто слишком шокирована, чтобы осознать, что он действительно меня ударил. Жжение начинает распространяться по моей голой заднице. Прежде чем я успеваю отреагировать, его язык скользит по ожогу. Он дует на мою кожу, мгновенно охлаждая её. Мурашки покалывают мою плоть, и я дрожу.

— Я сказал не двигаться, — произносит он, и клянусь, я слышу сожаление в его голосе. Он отступает назад, и мои глаза наполняются нежеланной влагой под повязкой, это скорее рефлекторная реакция, чем реальная тревога. Я прислушиваюсь к его шагам. Услышав звук щелчка его камеры, я понимаю, что в его голосе, возможно, было не раскаяние. — Мне бы хотелось, чтобы ты могла увидеть, как потрясающе смотрится на тебе отпечаток моей руки. Как татуировка или клеймо… — Он позволяет своим словам повиснуть между нами, и ещё один щелчок камеры — единственный звук в тихой комнате. Он обходит кровать несколько раз, пока я по-прежнему остаюсь неподвижной. — Так красива.

Слышу, как расходятся металлические зубчики на его молнии. Слышу тихий шелест, когда его джинсы падают на пол. Я ожидаю, что он войдет в меня сзади, но Дженсен ни разу не делал того, что я ожидаю. Что-то холодное и мокрое струится по верёвке и по моему запястью. Затем по-другому. Терпкий запах вина наполняет воздух. Я в замешательстве, потому что не понимаю, зачем он льёт вино на связывающие меня верёвки.

Но у него всегда есть мотив.

— Это должно удержать тебя на месте, — бормочет он близко к моему уху.

Быстрый поток мурашек пронизывает мой позвоночник, когда я чувствую, как верёвка вокруг моих запястий затягивается. Медленно, но уверенно, приятно сжимая. Я понимаю, что он полностью контролировал всю ситуацию. Меня. Дёргал меня за ниточки, как кукловод. Он намеренно оставил достаточно пространства, связывая меня, и делал то, на что, он знал, я отреагирую. Несмотря на то, что он говорит, он хотел, чтобы я двигалась. Хотел меня наказать. Шлёпнуть меня. Даже то, что я зашла в комнату с вином, было просчитано, он знал, что собирается использовать его, чтобы затянуть верёвки.

Я, наверное, должна быть напугана. Большинство других женщин, наверное, были бы.

Но я не такая, как другие женщины.

Дыхание Дженсена щекочет мою шею.

— Ты готова для меня? — он дразнит мой вход головкой члена, потирая меня и скользя вверх и вниз по моему возбуждению.