Безжалостная ложь - [30]

– Нет! – еще свирепее соврала она.

– Не хотите же вы сказать, будто Крис хотя бы единожды не попытался объединить две великие любви своей жизни?

Впервые в его голосе не проскользнуло и нотки презрения при имени ее возлюбленного, и, вопреки здравому смыслу, дразнящая фамильярность, с какой он сказал о прошлом, каким-то образом уничтожила боль, вызванную воспоминанием. Она до того не желала заводить разговоры о ее отношениях с Крисом, что подавила не только тягостные воспоминания, но и хорошие.

– По-моему, нам следует переменить тему, – сухо предложила Клодия, а он, как всегда, отказался подчиниться вежливому намеку.

– Я в машине лишился невинности.

– До чего же ошеломляюще восхитительно, – ледяным тоном процедила Клодия.

– В известной мере – да. Но весьма неудобно. Машина была двухместная, и рычаг запутался у меня в штанах. На девушку это произвело огромное впечатление!

Сама того не желая, Клодия рассмеялась. А рассмеявшись, не могла сохранять надменную отрешенность, с какой вела себя при Моргане.

– А это была?.. – она как раз вовремя остановилась. Боже упаси показаться хоть чем-то в нем заинтересованной.

– Мать Марка? Да. Марина – моя первая женщина, хотя, к счастью, я не был ее первым мужчиной. Хорошо хоть один из нас понимал, что нужно делать!

Клодию это признание несколько шокировало.

– Вы хотите сказать, что у нее были… другие ухажеры?

Моргана позабавила ее попытка выражаться деликатно.

– Ей было восемнадцать, и ухажеры у нее, разумеется, имелись. Но любовник, до меня, – только один.

В голове у Клодии загудело от этого интимного откровения. Несколькими краткими фразами он полностью низверг некоторые из ее наиболее лелеемых предрассудков. Она еле заметила, что при всей его деликатности обращения с машиной он с особым шиком промчался мимо фасада «Харбор-Пойнта».

– Она была старше вас?

– На два года, – уголок его рта дернулся. – Разница менее чем вполовину вашей с Марком, но до двадцати лет это не имеет значения. В чем дело, Клодия, неужели это не соответствует вашему представлению о том, как лихой, эгоистичный парень соблазнил и развратил нежное юное существо?

– Я не взялась бы судить… – запинаясь, начала Клодия и поняла, что и впрямь предполагала нечто подобное.

– В вашем положении я бы не стал кидать камни, – заметил он с жестокой проницательностью. – Но люди как будто предпочитают строить нелестные предположения, исходя из голых фактов.

– Да… ну, во всяком случае, при всем вашем красноречии вы никак не приукрасили голые факты, – подчеркнула она. – Даже как будто специально старались выставить себя виноватым.

– Некоторым образом так оно и было. – Морган пожал плечами, лениво перемещая руки на руле. – Хотя Марина, быть может, сексуально и была более зрелой, чем я, но я превосходил ее эмоционально. Я гораздо быстрее понял, к чему приведет ее беременность, чем она сама. Так как заботы о предохранении я всецело переложил на нес, то не мог уклониться от своей доли ответственности.

То, что он замялся перед словом «беременность», прошло бы незамеченным у обычного слушателя, но Клодии это говорило о чувствительности, которой она сама не была чужда.

– А вам не приходило в голову… – она смолкла, сама удивляясь, что отважилась на такой вопрос.

И опять он как будто уловил ее мысли, прежде чем она их высказала.

– Что она умышленно забеременела, дабы выйти за меня замуж? Да, приходило, особенно когда она заставляла меня принять денежную помощь родителей, но теперь, задним числом, с высоты моего опыта скажу, что нет. Она была настолько этим раздавлена, что всякий умысел исключался. Марина по-настоящему не хотела и замуж – так же, как не хотела ребенка. Однако не родить или отдать младенца кому-нибудь с целью усыновления было несовместимо с ее воспитанием… да и моим, если на то пошло.

В его словах было так мало горечи и злобы, что Клодия подумала: а может быть, вопреки всем свидетельствам обратного, он любил ту, ради которой переменил весь ход своей молодой жизни.

– А от чего она умерла?

– В автокатастрофе, – ответил он после секундной паузы.

Клодия прерывисто вздохнула.

– Ах, я очень сожалею…

– Я тоже. Такая нелепость! Она такая молодая – только двадцать три, – полная жизни, собиралась возвращаться в университет и получить диплом, чему помешала беременность. За рулем сидел не я – меня даже не было в машине. Последняя отрывистая фраза стоила многих томов.

– Я не спрашивала, – хрипло проговорила она.

– Но думали.

Клодия видела, с каким напряжением его руки стиснули руль.

– В общем-то нет. Вы – очень хороший водитель.

Руки его ослабили хватку.

– Десять минут назад вы так не считали, – пробормотал он с легкой иронией.

– Скорость – одно, лихость – другое, Я и сама иногда превышаю скорость.

Ее попытка сострить не удалась, а он искоса бросил на нее задумчивый взгляд.

– Значит, вы все-таки водите машину.

– Конечно. Я не безнадежная неврастеничка.

– Только время от времени? – в отличие от нее он не терял чувство юмора. – А Крис лихо водил?

– На шоссе – да. Только не на треке. Там он был очень быстрый, но хладнокровный и расчетливый, правил никогда не нарушал. А когда ездил для собственного удовольствия, сам устанавливал правила – буквально не ведал страха. Он, видите ли, судьбу свою носил с собой. Знал, что если ему суждено быть убитым, то на треке, поэтому не на треке он считал себя неуязвимым.