– Да, очень славная, – пробормотала Клодия, разъяренная своим вынужденно подчиненным положением.
– Славная? – ему стало забавно, глаза его сузились, в уголках прорезались тонкие линии. – Это все равно что назвать Фанджо хорошим гонщиком. У вас, по всему, безбожно завышенные критерии. А на какой машине Нэш ездил не во время гонок?
Как всегда, Клодию задело, когда он упоминал имя Криса, с тою не поддающейся определению скрипучестью, которая как будто появлялась в его голосе каждый раз при упоминании ее погибшего возлюбленного.
– «Боксер-берлинетта».
– Человек со вкусом.
– Да. – Хотела бы она знать, что скрыто за этой обманчиво спокойной внешностью: уж глаза-то его спокойными не назовешь – неугомонные, пронизывающие, а интонация его фразы – не вполне одобрительная. Боже упаси, чтобы он догадался о ее смятении!
– Жаль, что меня здесь не было, когда вы приехали. У меня сегодня была важная встреча, поэтому и официальный наряд, – он указал на свой костюм, как бы угадав частичную причину ее неловкости. – Но, вижу, Карл вас развлекал.
– Он только исполнял свои обязанности, – она почувствовала, что обороняется.
– Флиртуя с покупательницами?
– А разве это не входит в его обязанности? – едко спросила она.
– Правда. Помочь вам подняться? В такой юбке довольно трудно встать со столь низкого сиденья, не оскорбляя вашей скромности.
Ей хотелось надменно пренебречь этой протянутой рукой, но смешинка в его глазах подтвердила, что ей это не под силу. Когда Морган рывком поднял ее на ноги, она вновь почувствовала, до чего он силен. Он не отодвинулся от двери, а остался на месте, и на несколько томительных мгновений она прижалась к нему всем телом.
Пока Клодия пыталась понять, нечаянно так получилось или нарочно, он протянул ей ее вещи, взял под локоть и деликатно, но очень твердо повел по мраморному полу к двери без надписи, расположенной в лишенной окон задней стене выставочного зала.
Клодия решила, что Морган ведет ее в какой-нибудь кабинет, и поразилась, опять очутившись в кирпичном дворике, где росли беспорядочно посаженные деревья и стояло несколько автомобилей. Солнце слепило ей глаза.
– Я… я думала, что мы идем к вам в контору. – До этого их встречи происходили в отеле, где Клодии хотя бы казалось, будто она всем распоряжается.
– Это напротив, – и Морган указал на полосатый навес над дверью из цветного стекла в кирпичном здании на другой стороне двора.
В самом здании Морган остановился лишь для того, чтобы бегло перебрать пачку пакетов, поданных лощеной блондинкой за столь же лощеным деревянным регистрационным столом, и познакомить Клодию с седовласой матроной, своим личным секретарем. Она ответила на учтивое приветствие Клодии теплой улыбкой и взглядом, исполненным неприкрытого любопытства, который перешел на ее начальника при его следующей реплике.
– Мы с Клодией отлучимся по меньшей мере на час, Айрини. – Искоса посмотрел на женщину рядом с собой и тихо добавил:
– А то и на два…
– Куда вы? – спросила Айрини – так неожиданно, что Клодия даже не успела удивиться.
– Не ваше дело, – любезно ответил Морган, и пожилая женщина рассмеялась.
– Если не мое, значит, вообще не дело. Если вы не вернетесь к пяти, надо ли будет выслать поисковую партию? Сегодня вы приглашены на ужин. – Было ясно, что их отношения отличались взаимным неуважением.
– Не беспокойтесь. Если к пяти не вернусь, то и спасать незачем, – сухо произнес он.
– Но ведь вы как будто сказали, что мы встретимся здесь, – Клодия с трудом обрела дар речи, и голос ее прозвучал с некоторой враждебностью.
– Так и случилось, – уверенно возразил он.
– Но… у меня тут вся информация, которая, по вашим словам, вам нужна, – она подняла папочку. – Вы сказали, что мы обсудим организацию обедов в честь знаменитостей, подумаем, как провести клетчатый бал…
Ее идея бала после гонок, с цветами, заимствованными у черно-белого клетчатого флага, которым будут салютовать победителю, пришедшему к финишу, имела бешеный успех и у Моргана, и у Саймона.
– Так оно и будет, – подтвердил он – опять снисходительным тоном человека, чьи планы никогда не нарушают. – Но прежде – нечто другое. То, что, по-моему, вы оцените. И, пожалуйста, Айрини, не трудитесь кого-нибудь подключать к телефону в машине: я псе равно не отвечу.
Кто бы ни позвонил!
– Что ж, если начнется кризис и вся фирма рухнет, прошу меня не винить! – невозмутимо ответила секретарша, вызывая его на пикировку.
– Пойдемте-ка отсюда, Клодия, прежде чем Айрини примется меня пилить по-настоящему.
Еще несколько мгновений – и Клодию опять ослепило солнце во дворе. Морган втискивал ее в автомобиль, черный, с открытым верхом, руль слева, маленький, тупоносый и непререкаемо мужественный от стальных сеток на фарах и гладкой выпуклости воздухоприемника на капоте до хромированных боковых глушителей и защитного бруса позади сиденья водителя.
– Это ваша? – чуть слышно спросила она, когда он стянул пиджак и бросил его позади сиденья водителя, прежде чем проскользнуть за руль.
– Вы хотите сказать – лично моя собственная, в отличие от тех, которыми торгую? Да, у меня несколько машин, но «кобра» – моя любимица. – В небрежном тоне, каким это было сказано, сквозило высокомерие богача. Морган насмешливо взглянул на ее напряженное лицо, реакции с ее стороны не последовало. – Я люблю необычное.
