Беззаботные годы - [41]

Зоуи поддерживала связь с одной из подруг по Элмхерсту, некой Маргарет О'Коннор. Маргарет жила в Лондоне, и когда обручилась с одним врачом – «довольно старым, но ужасно милым», – она пригласила Зоуи потанцевать с ними. «Иэн приведет друга», – обещала она. Этим другом и оказался Руперт. «Ему сейчас так тяжело. Надо хоть немножко развеяться», – сказала ей Маргарет в дамской комнате клуба «Горгулья». Руперт решил, что никого красивее Зоуи в жизни не видел. А Зоуи мгновенно и безумно влюбилась в Руперта. Через шесть месяцев они поженились.

– …Ты там?

Зоуи вышла из ванны, закуталась в полотенце и отперла дверь.

– Здесь жарища, как в турецкой бане!

– Все лучше, чем эскимосское иглу. В столовой, наверное, ледяной холод, как обычно?

Его лицо стало замкнутым, и она пожалела о своих словах. Он не выносил ее критики в адрес родителей. Усевшись в ванну, он принялся старательно умываться. Она наклонилась и поцеловала его в потный лоб.

– Прости!

– За что?

– Ни за что. Я надену платье в ромашках?

– Хорошо.

Она ушла.

Свожу ее в кино в Гастингс на следующей неделе, думал Руперт. Нормальной семейной жизни она никогда не знала, потому все это кажется ей настолько странным. Мысль о том, что, возможно, она благодарна судьбе за это неведение, мелькнула и улетучилась, развивать ее он не стал.

* * *

Невилл и Лидия сидели каждый в своем конце ванны. Он дулся, потому что Лидия ушла, не дождавшись его. Когда она попросила не брызгаться, а он почти не брызгался, он нарочно заколотил пятками по воде и окатил ее. Эллен и няня ушли ужинать, так что он мог делать все, что хотел. Взяв губку, он с угрожающим видом сжал ее в руке, глядя на Лидию. Потом плюхнул губку себе на макушку, и она восхищенно засмеялась.

– А я так не могу. Не люблю, когда вода попадает в глаза.

– А я люблю, когда вода попадает куда угодно. Я ее пью! – Он приложил губку ко рту и начал шумно высасывать воду.

– Она же вся мыльная, тебя стошнит.

– Не стошнит, я привык, – в доказательство он высосал еще немного. Было противно, и он перестал. – Если захочу, я выпью всю ванну!

– Да уж, ты можешь. А я видела, как хорек ест кусок кролика прямо с шерстью.

– Если только кусок, значит, он был уже мертвый.

– А может, кролик был целый, и хорек его уже доедал.

– Жаль, что я не видел. Где это было?

– В садовом сарае. В клетке. Это был кролик мистера Макалпайна. У него такие маленькие красные глазки. По-моему, он злой.

– Сколько хорьков ты видела за всю жизнь?

– Не то чтобы много. Нескольких.

– Знаешь, все хорьки кого-нибудь едят, – он пытался представить, какой он, этот хорек; звери с красными глазами ему еще никогда не встречались. – Завтра пойдем и посмотрим вместе, – предложил он. – Я еще и не такое видал.

– Ладно.

– Что нам дадут на ужин? Ужасно хочу есть.

– Ты же выплюнул малину, – напомнила ему Лидия.

– Только последние четырнадцать штук. А потом снова съел некоторые. И вообще, не твое дело, – добавил он. – Заткнись, черт бы тебя побрал!

Лидия не успела ответить: в ванную вошла Вилли.

– Дети, скорее! Желающих мыться еще много, – она развернула полотенце, и Лидия выбралась из ванны к ней в объятия. – А ты, Невилл?

– Меня Эллен вытрет, – ответил он, но Вилли уже взяла свежее полотенце и помогла ему выйти из воды.

– Мама, он ругается! Знаешь, что он только что сказал?

– Не знаю и знать не хочу. Хватит выдумывать и наговаривать на других, Лидия, это некрасиво.

– Конечно, – согласилась Лидия. – И хоть он наговорил ужасных вещей, я тебе не скажу каких. Ты почитаешь мне, мама? После нашего скучного ужина?

– Не сегодня, дорогая. Гости приедут к нам выпить, а я еще не переоделась. Завтра. Но я приду пожелать тебе доброй ночи.

– Очень-очень надеюсь, что ты придешь.

– Она очень-очень надеется, что ты придешь, – передразнил ее Невилл. – И думает, что это лучше, чем ничего, – он усмехнулся Вилли, обнажая розовые десны с показавшимися краешками новых, крупных зубов.

* * *

В ожидании своей очереди в ванную Эдвард решил сходить к Старику и выпить виски с содовой. На одном из причалов возникли сложности, которые ему хотелось обсудить в отсутствие Хью. И теперь такой шанс ему представился: он видел Хью в саду с Дюши. Эдвард заглянул в кабинет, и его отец, который сидел за столом и обрезал сигару, поманил его к себе.

– Плесни себе виски, старина, и мне тоже налей.

Эдвард выполнил просьбу и устроился в большом кресле напротив отца. Уильям придвинул к нему ящик с сигарами и протянул гильотину.

– Итак, что тебя гложет?

Удивляясь тому, что отец догадался, как всегда, Эдвард заговорил:

– Честно говоря, сэр, мысли о Ричардсе.

– Не только тебя, но и всех нас. Знаешь, ему все-таки придется уйти.

– Вот об этом я и хотел поговорить. Мне кажется, нам не следует спешить.

– Зачем держать управляющего причалом, которого почти никогда нет на месте? Во всяком случае, когда он тебе нужен?

– Как вам известно, Ричардс едва пережил войну. Он был ранен в грудь и так толком и не оправился после ранения.

– Поэтому мы и наняли его когда-то. Хотели дать ему шанс. Но если щадить каждую старую развалину, будет уже не до бизнеса.

– Совершенно с вами согласен. Но ведь Хью… – Он собирался сказать, что здоровье Хью тоже оставляет желать лучшего, а им и в голову не приходит уволить