Безымянный мир - [18]
— Даю пятьсот монет! Только у меня сейчас всей суммы нет, будет караван — рассчитаюсь! — слишком громко для тайного сговора заявил Док. Не ахти какая хитрость, авось сработает? Тагир подхватил добычу и потащил Дока со стажером внутрь.
— Отлично, отлично, яд еще не успел свернуться, — бормотал Док, разглядывая жутковатые трофеи. Голова змеи в очередной раз моргнула уцелевшим глазом. Живучая гадина!
— Полторы штуки в демобаксах и забирай. — предложил Тагир.
— Справедливая цена. — без раздумий согласился Док. — Семьсот пятьдесят сейчас, остальное готов лекарствами, услугами или как караван придет — деньгами.
— По рукам! Уважаемый Толян, пригласите, пожалуйста, господина Смотрящего! — довольный обоюдовыгодной сделкой Тагир разлил по стаканам порцию молока. Мальчик, которого прямо-таки распирала гордость за такое серьезное поручение, не заставил охотников долго ждать. Кулак сходу въехал в тему, получив свои десять процентов — груду в сто пятьдесят монет и заявил: Только, это, братва, с Фашистом вашим я бы прям щас и рассчитался. Я, это, бойцов своих кликну и айда. Хантеру сразу понравился этот спокойный рассудительный и, как ему показалось, надежный человек. Вот только отчего-то нахлынуло смутное ощущение ненужной подсказки с задней парты. Словно обронил ее в качестве одолжения некий хулиганистого вида мальчик из приличной семьи, примеряющий роль неформального лидера в классе…
Пока стажер разделывал чудовищного склизкого червяка под обидные комментарии жрецовских шестерок, Тагир в сопровождении Кулака и Дока отправился утверждать результаты сделки у Фашиста, то есть относить "добрую половину" заработка — триста монет.
— Чума пади на его лысину. — Тагир вкратце пересказал стажеру ход разборки с Фашистом. — Я заявил, что сошлись на сумме в шестьсот монет. Фашист орал, как потерпевший, что продешевили, обещал меня на счетчик поставить. Благо Кулак с Доком подтвердили мои слова. Взял триста, а со шкурой мы пролетели, увы. Чистых восемьсот монет, а то и вся тысяча! Приведенную Тагиром Клариссу — странное дело — в тот вечер ни один из бандитов не тронул и пальцем. Словно все о ней на время забыли — ни Фашисту, ни Жоре, ни их подручным вдруг стало не до нее — вся шайка-лейка готовилась к предстоящему пиршеству, заполучив половину змеи. Обычно новоприбывшим женщинам выпадало пережить пару-тройку особенно ужасных дней и ночей, пока вся банда по нескольку раз близко знакомилась с прелестями несчастных. Почему же в этот раз бандиты изменили своему правилу?
Не отходя от разделочного стола, охотники за вечер распродали около пятидесяти килограммов мяса из своей доли, поправив благосостояние на полсотни монет, корзину овощей-фруктов, двадцать литров питьевой воды, пять порций молока, пару килограммов чистого «металл-микса», слиток свинца, бутылку местной сивухи и пригоршню разнокалиберных патронов. Между делом Тагир поведал, что мясо змеи со временем сильно теряет во вкусе и не пригодно к долгому хранению в вяленном или засоленном виде. Другой возможности сохранить пищу у охотников не было. Степная змея являлась чем-то вроде деликатеса и ее сочное жирное мясо ценилось исключительно высоко. Поэтому никто из платежеспособного населения базы не остался без сытного и вкусного ужина. Для себя охотники оставили больше десяти килограммов отборной вырезки, замариновав ее под плотным гнетом. Два последующих дня продолжалось состязание в кулинарном искусстве между Таей и Хантером.
А разговоры на базе не утихали полдекады — до прихода каравана.
Объевшись шашлыков с гарниром из тушеных овощей, Тагир потащил Хантера в местный бордель. Выручку наставник поделил поровну по сто семьдесят пять монет, после чего предложил, как следует отметить удачу и окончание стажировки. Молодой упирался лишь для виду, долгое воздержание его самого порядком тяготило.
— К Лому пойдем. Фашист, падла, ободрал вчистую, так не платить же ему за девок, которых я сам же ему и привел! — выдал радостный от удачного дня Тагир. Инцидент с людьми Лома, пережитый недавно стажером вроде бы исчерпался сам собой и в заведении Лома их приняли как родных. Впрочем, там так принимали любого — были бы деньги. Хантер выбрал девицу по кличке Рыжая Бестия, которая сполна оправдала и свою кличку и заплаченные ей двадцать пять монет. В объятиях ласковой и страстной проститутки Хантер на время позабыл все горести, страдания и обиды, пережитые за последние десять дней в этом странном и страшном мире. Рыжая, свернувшись калачиком, положила свою головку ему на грудь. Толи думая о чем-то своем, то ли чутко слушая как бьется сердце мужчины, сердце победителя. Поглаживая пышное каре каштановых волос (она здесь больше полугода или минимум два сезона, сколько же ей пришлось пережить!) стажер подводил итог декады. Жив, здоров, сыт, удовлетворен. Осталась самая малость — завоевать свободу.
На следующий день, Хантер с Тагиром без особых хлопот добыли неподалеку от базы тройку взрослой саранчи и прошлись по ловушкам. В этот раз добычу помогли донести два работника, не имевших своего снаряжения, чтобы охотится самостоятельно. Сдав ляжки на рабскую кухню под расписку, охотники оставили обработку вырезки на совести поденщиков. Двое недавно освобожденных рабов всячески демонстрировали честность и трудолюбие.
Тридцатилетний сибиряк Богдан Романов презирает покой и уют, бабскую болтовню и гламурные тусовки. Ему не хватает приключений в жизни, он прирожденный авантюрист. Поэтому, когда подружка приглашает его принять участие в ролевой игре, которая проходит в осенней тайге под Омском, Богдан охотно соглашается. Устроитель игры, небезызвестный Арагорн Московский, замечает в парне немалую силу и талант полководца. Игра переходит в другую стадию – Арагорн переносит Богдана в магическую реальность, где немалым способностям сибиряка находится применение…
Мир Такары — это особый и очень загадочный мир. В него регулярно проваливаются наши сограждане — земляне. От автора: Это старый уже текст, давно выложенный на нашей с Романом общей страничке. Текст не закончен и в данное время не пишется.
В тексте содержатся обстоятельства, крамольные по отношению к реальности ЭМ – «лишний» аспирант в Фармкоре и передача инфы по вирусу через Интернет ее знакомым–медикам. Предуведомление к читателю. У моего друга Антона Перунова есть хобби – собирательство. Во время создания «Омской правды» («Черновиков Апокалипсиса») он предложил ввести в свой текст нового персонажа и таким образом связать наши тексты в единое творческое пространство, ибо место действия и реалии к тому располагают. Али Бабай – это своего рода мостик между текстами, кроме того, частично носитель личности Витька Дуракова.
Фанфик по роману Андрея Круза "Эпоха мертвых". Незначительная правка в соответствии с замечаниями френдов и читателей. Закончен второй день зомби-БП в славном сибирском городе Омске. Версия от 25 сентября. Мнение автора оригинального мира "Эпохи мертвых" Андрея Круза: Очень, очень хорошо.Этот текст не состоялся бы без помощи Антона Перунова, историка, фантазера, спорщика, знатока многих знаний, непоседы и просто хорошего человека.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.