Безвинная - [91]
Хавербинк был малый крепкий — и снаружи, и внутри. С виду никто и не подумал бы, что у этакого детины избыток души, а к тому же он умел слушать и проникал в такие места, куда аристократу путь заказан. И еще люди и сверхъестественные полагали, что мужлан, похожий на распоследнего деревенского батрака, умом не блещет. Это была ошибка.
— Серьезные волнения?
— Пока только пара потасовок в пабах — в основном клавигеры кулаками машут, когда трутни распускают языки. Если еще и консерваторы вмешаются, может далеко зайти. У них, сами знаете, одно на уме: «Ничего этого не случилось бы, если бы не интеграция. Англия заслужила это, когда пошла против природы. Против законов, установленных Богом». Как начнут ныть…
— А от вампиров есть какие-нибудь сведения?
— Королева Вестминстерского роя молчит как мертвая — уж простите за такой каламбур, — с тех самых пор, как стало известно о смерти кормчего. Если бы она считала, что правда на их стороне, кудахтала бы во всех газетах, как курица-несушка, даже не сомневайтесь.
— Да, склонен с вами согласиться. То, что она молчит, — это хорошо для нас, оборотней. А что насчет репутации БРП?
— На нас-то всех собак и вешают. Говорят, лорд М. там был по службе, а не просто как оборотень, по крайней мере, таково общее мнение. Значит, должен был держать себя в руках, — Хавербинк повернулся к бете с вопросительным выражением на широком дружелюбном лице. Лайалл кивнул. Хавербинк продолжал: — Те, кто на стороне БРП, говорят, что он был в своем праве как главный сандаунер. Ну а те, кто БРП не любит, и его не любит, и волков — те все равно будут недовольны. Тут уж ничего не поделаешь.
Лайалл потер шею.
— Ну что же, приблизительно так я и думал. Продолжайте рассказывать правду, где только можете. Пусть все знают, что кормчий похитил трутня у лорда Акелдамы. Нельзя позволить вампирам или королевскому двору замести это под ковер. Остается надеяться, что и трутень, Биффи, — бета указал на диван, — и лорд Акелдама подтвердят официальную версию, иначе нам и правда тяжко придется.
Хавербинк скептически посмотрел на спящего Биффи:
— Он что-нибудь помнит?
— Едва ли.
— А с лордом Акелдамой получится сговориться?
— Едва ли.
— Вот именно, сэр. Не хотел бы я сейчас оказаться в вашей шкуре.
— Без фамильярностей, Хавербинк.
— И в мыслях не было, сэр.
— Кстати, где сейчас лорд Акелдама и собирается ли он вернуться, так ничего и не слышно?
— Ни словечка, сэр.
— Ну хоть что-то. Ладно, за дело, мистер Хавербинк.
— Отлично, сэр.
Хавербинк вышел, и вошел следующий агент, терпеливо дожидавшийся в коридоре.
— Сообщение для вас, сэр.
— А, мистер Финкерлингтон.
Финкерлингтон, похожий на круглую металлическую жаровню в очках, торопливо поклонился и только затем нерешительно шагнул в комнату. У него были манеры клерка, повадки крота, страдающего запором, и какие-то отдаленные родственные связи в высшем свете, что он в силу своего характера считал чем-то постыдным.
— Кое-что наконец поступило по тому каналу, за которым вы мне велели следить последние несколько ночей.
При всех прочих своих качествах Финкерлингтон весьма и весьма добросовестно выполнял свою работу. Она заключалась главным образом в том, чтобы сидеть и слушать, а затем записывать услышанное — без раздумий и комментариев.
Профессор Лайалл сел.
— Долго же вы несли мне это сообщение.
— Простите, сэр. Вы весь вечер были так заняты. Я не хотел вас беспокоить.
— Да, хорошо, — профессор Лайалл нетерпеливо махнул левой рукой.
Финкерлингтон протянул ему клочок пергаментной бумаги, на котором было записано сообщение. Оно оказалось не от Алексии, как надеялся Лайалл, а от Флута. И выглядело оно настолько неуместным и досадным в сложившихся обстоятельствах, что вызвало у Лайалла недолгий, но сильный приступ раздражения на леди Маккон. До сих пор такие чувства он питал исключительно к своему альфе.
Заставьте королеву прекратить итальянские раскопки в Египте. Если они найдут мумии бездушных, будет плохо. Леди Маккон у флорентийских тамплиеров. Нехорошие дела. Пришлите помощь. Флут.
Профессор Лайалл, кляня своего альфу за внезапный отъезд на чем свет стоит, свернул листок и после недолгих размышлений о деликатности содержащихся в нем сведений проглотил.
Он отпустил Финкерлингтона, встал и пошел взглянуть на Биффи. Молодой человек всё еще спал. «Вот и хорошо, — подумал Лайалл. — Сейчас это самое полезное и разумное занятие».
Когда он поправлял одеяло на новоиспеченном оборотне, в кабинет вошел еще кто-то.
Лайалл выпрямился и повернулся лицом к двери:
— Да?
Он уловил запах вошедшего: очень дорогие французские духи, легкий аромат самой лучшей помады для волос с Бонд-стрит и пряный, тягучий, неприятный привкус старой крови.
— С возвращением в Лондон, лорд Акелдама.
Леди Алексия Маккон, она же ла дива Таработти, не слишком возражала против того, чтобы ее похитили. Или, вернее сказать, начинала привыкать к подобным приключениям. Еще чуть больше года назад она вела жизнь самой что ни на есть типичной старой девы. В этом мире ее покой нарушали лишь две бестолковые сестры и слабоумная мать. Все ее заботы были, надо признать, несколько приземленными, а повседневный ход событий столь же тривиальным, как у любой другой молодой леди, имеющей достаточный доход, но лишенной необходимой свободы действий. Зато похищений удавалось избегать.
Мисс Алексия Таработти не похожа на идеальную красавицу Викторианской эпохи: она умна, смугла и горбоноса — в отца-итальянца, и потому в свои двадцать пять пока не вышла замуж. А еще у мисс Таработти нет души, что делает ее уникальной… Однажды в разгар званого вечера Алексия чуть не стала жертвой голодного вампира, грубо нарушившего все нормы этикета. Девушке пришлось пустить в ход свое любимое оружие — зонтик с серебряным наконечником, и происшествие закончилось трагически. По долгу службы за расследование кончины невоспитанного кровососа берется вожак стаи лондонских оборотней лорд Маккон.
Леди Алексия Маккон, единственная во всей Британии женщина, прикосновение которой превращает могучих оборотней и вампиров в обычных смертных, восстановлена в правах и вновь пользуется уважением светского общества. Дело за малым — остаться в живых самой и сберечь дитя, которое вот-вот должно появиться на свет. Ведь именно страх перед силой ребенка запредельной (Алексии) и оборотня (ее мужа лорда Маккона) заставляет вампиров раз за разом устраивать покушения. Причем последнее, с участием зомби-дикобразов, вполне могло бы увенчаться успехом, если бы не прозорливость бета-оборотня стаи Вулси профессора Лайалла.
Однажды Алексия, молодая супруга графа Маккона, просыпается в полдень от гневных криков мужа, который, как подобает нормальному оборотню, должен в это время мирно спать… А затем он исчезает, оставив жену разбираться с целым полком сверхъестественных солдат. И это только первое звено в цепи тревожных событий, которые потребуют незамедлительного вмешательства единственной запредельной на службе ее величества королевы Виктории. Алексия Маккон, вооруженная своими уникальными способностями, здравым смыслом и зонтиком новейшей конструкции, принимает вызов.
Договориться с судьбой? Не проблема! Более того – прямая обязанность той, которую называют Хозяйкой кукол. Найти общий язык с богами? Да пожалуйста! Для этого всего-то и нужно, что спуститься в загадочный Лабиринт и найти утерянные артефакты. Поставить на место хитроумных церковников? Раз плюнуть! Ведь тому, кто прошел через обман и предательство, уже нечего бояться. Грядут неприятности? О чем вы?! Когда за расследование запутанного дела берется Лара де Вилле, то неприятности сами спешат убраться с ее пути.
Джарод собирается раз и навсегда отделаться от Центра — исчезнуть по-настоящему, оставив попытки достучаться до своей подруги детства. Мисс Паркер — в опале у Триумвирата и у «любящих родственников», один неверный шаг — и с ней расстанутся, а уж она-то понимает, что это значит! Единственное, что успокаивает её и радует — виски, и ей уже наплевать, что она чересчур увлеклась. Сидни бьёт тревогу и просит Джарода вмешаться. Как же некстати эта просьба! Почему — именно теперь, когда он, Притворщик, твёрдо решил выбросить мисс Паркер из головы и из своей жизни?! Он знает, конечно, что не сможет отказать.
Тучи сгущаются над домом Кадогана, а новообращенная вампирша Мерит не может объяснить, сумерки ли это перед рассветом или затишье перед бурей. Сверхъестественные жители вызывают в городе панику, так же как и угрозы штата принять законопроект об их обязательной регистрации. С тех пор как вампиры вышли из своего укрытия, для них наступили тяжелые времена. Если бы только была возможность залечь на дно и переждать, пока смертные не успокоятся.Но именно в это время вода в озере Мичиган внезапно становится черной как смоль, и начинают происходить ужасные вещи.Мэр Чикаго настаивает на том, что беспокоиться не о чем, но Мерит знает, что только темная магия могла создать настолько мощное заклятие, способное изменить саму материю природы.
Захватывающая история про смерть, любовь, судьбу и опасность. Линзи слышит голоса и видит ведения — надгробия, наводнения, парня со стальными серыми глазами. Ее парень Зак, не может помочь ей в этом, а ведения становятся все громче и чаще. Тогда Линзи встречает Олдена, парня из своих снов, который убеждает ее, что она превратилась в Говорящую — ту, которая может говорить и помогать потерянным душам, и что он был ее защитником на протяжении веков. Теперь Линзи должна выбирать между своей жизнью с Заком и жизнью, которая ей была суждена с Олденом.
Когда заходит солнце, вся нью-йоркская элита собирается в академии Батори, где юные леди, дочери самых влиятельных вампирских семей, обучаются искусству перевоплощения и обольщения.Королева академии — Лилит Тодд. Очаровательная вампс хочет быть вечно молодой и красивой и до восхода солнца веселиться со своим парнем, самым обаятельным вампиром Жюлем.Но неожиданно у нее появилась новая соперница — Келли, которая претендует не только на ее место в академии, но и на наследство крови.
«…Гарц, будто бы что-то почувствовал, так как медленно повернул голову. Но Лила мгновенно исчезла. Я взял себя в руки и постарался придать лицу невозмутимое выражение.– Вы как-то назвали меня? – спросил он в этот момент. – Будто бы я слышал слово «Гарц». А ведь это вовсе не имя, а гора в Саксонии!– Я обознался! – ответил я и отодвинулся, ощутив легкую угрозу, исходившую от него.И заметил, что его ноздри дрогнули, а верхняя губа начала приподниматься.«Сейчас укусит, я снова стану вампиром, смогу вернуться к Ладе и весь этот кошмар закончится», – мелькнули недостойные мысли…».