Безвинная - [63]
Сидеть сложа руки (хотя, в сущности, именно в такой позе она сейчас и пребывала) леди Маккон не любила и тут же решила проверить свою теорию: придвинулась по скамейке к ближайшему соседу-итальянцу и простерла руку в его сторону, делая вид, что тянется за хлебом. В мгновение ока мужчина вскочил со скамейки и попятился, по-прежнему не глядя ей в лицо, лишь искоса, осторожно наблюдал за ее движениями краем глаза. Выходит, эти люди не просто игнорируют ее, а всеми силами избегают.
— Флут, что происходит? Они думают, я заразная? Может, нужно как-то их убедить, что этот нос у меня от рождения?
Флут нахмурился.
— Тамплиеры, — он перехватил еще одно блюдо, которое едва не пронесли мимо Алексии, и предложил ей приготовленные на пару овощи.
Мадам Лефу нахмурилась.
— Никогда не думала, что их отношение к бездушным доходит до таких крайностей. Это странно, но принимая во внимание их верования… — она умолкла, задумчиво глядя на Алексию.
— Что? Что я им сделала?
— Очевидно, что-то в высшей степени оскорбительное.
Флут фыркнул — совсем непохоже на себя.
— Родилась на свет.
Наконец Алексия решила последовать примеру тамплиеров: тоже перестала обращать на них внимание и продолжила с аппетитом поглощать свой завтрак. С «маленьким неудобством», кажется, удалось договориться. Теперь оно позволяло ей есть по утрам. В свою очередь и Алексия начинала думать о маленьком существе если не с любовью, то по крайней мере без враждебности.
При новом звуке колокола все мужчины встали и, не прощаясь, начали расходиться по своим делам. Даже тот, что читал Библию, ушел. Алексия, Флут и мадам Лефу остались одни в просторном дворе. Хотя Алексия и успела закончить трапезу, когда слуги еще продолжали убирать посуду, ее грязную — теперь уже дважды грязную — миску никто и не подумал унести. В недоумении Алексия взяла было свою посуду сама, намереваясь доставить ее на кухню, но Флут покачал головой.
— Позвольте мне, — он забрал миску, встал, сделал три быстрых шага и швырнул ее через забор, где она с грохотом раскололась на уличной мостовой. Затем та же судьба постигла чашку.
Алексия смотрела на камердинера, раскрыв рот. Он что, совсем с ума сошел? Зачем бить хорошую глиняную посуду?
— Флут, что вы делаете? Чем вам эта посуда не угодила?
Бывший дворецкий вздохнул.
— Вы — проклятие тамплиеров, мадам.
Мадам Лефу понимающе кивнула:
— Это как неприкасаемые в Индии?
— Очень похоже, мадам. Все, из чего ела или пила запредельная, должно быть уничтожено или ритуально очищено.
— О, ради бога! Тогда зачем было тащить меня сюда? — нахмурилась Алексия. — И ведь кто-то из них, должно быть, нес меня на руках через Альпийский перевал, а потом укладывал в постель.
— Специальный носильщик, — коротко ответил Флут, будто это что-то объясняло.
Мадам Лефу очень внимательно посмотрела на Флута.
— И сколько же времени Алессандро Таработти работал на тамплиеров?
— Достаточно долго.
Алексия тоже устремила на камердинера суровый взгляд:
— А вы?
Лицо Флута сделалось совершенно непроницаемым. Алексии было знакомо это выражение: оно означало, что тот намерен молчать и с особенным упорством увиливать от ответов. Ей смутно припомнился давний кошмар: когда ее держали в плену в клубе «Гипокрас», какой-то ученый упоминал, что тамплиеры использовали бездушных в качестве тайных агентов. Неужели ее отец опустился до такого? Работать на тех, кто его даже за человека не считает? Нет! Неужели он мог?..
Однако Алексии не дали возможности даже попытаться расколоть твердую, неподатливую скорлупу Флута: кто-то вышел во двор и деловито направился прямо к ним. Тамплиер — однако, в отличие от прочих, этот, кажется, нисколько не боялся смотреть запредельной прямо в лицо.
На мужчине был практичный недорогой твидовый костюм, имевший, при всем при том, совершенно абсурдный вид, так как его дополняла белая накидка без рукавов с вышитым на груди красным крестом. Эту абсурдность несколько смягчал зловещий, необычайно длинный меч. Алексия и мадам Лефу поднялись со скамейки навстречу незнакомцу. Оборки ночной рубашки раздражающе цеплялись за грубое дерево. Алексия рывком отцепила их и запахнула поплотнее халат.
Взглянув на свою одежду, а затем снова на приближающегося мужчину, она усмехнулась. «Мы тут все одеты так, что хоть сейчас в постель».
Ко всему прочему на голове у тамплиера была шляпа — столь безобразная, что могла бы соперничать с любимыми приобретениями Айви. Белая, остроконечная, тоже с вышитым впереди красным крестом, а по краю отделана золотой парчой.
Флут стоял рядом с Алексией. Наклонившись ближе, он прошептал ей на ухо:
— Что бы ни случилось, мадам, пожалуйста, не говорите ему о ребенке.
После этого он выпрямился, приняв самую чопорную позу самого типичного дворецкого.
Подойдя к ним, мужчина отвесил легкий поклон и оскалил зубы. «Это же не улыбка, правда?» Зубы у незнакомца оказались очень ровные, белые, и их было много.
— Добро пожаловать в Италию, дочь рода Таработти.
— Вы со мной разговариваете? — глуповато спросила Алексия.
— Я настоятель храма здесь, во Флоренции. Вы не представляете большой опасности для моей бессмертной души. Конечно, после того как мы с вами расстанемся, мне предстоит пять дней очищения, а затем исповедь, но пока да, я могу с вами говорить.
Мисс Алексия Таработти не похожа на идеальную красавицу Викторианской эпохи: она умна, смугла и горбоноса — в отца-итальянца, и потому в свои двадцать пять пока не вышла замуж. А еще у мисс Таработти нет души, что делает ее уникальной… Однажды в разгар званого вечера Алексия чуть не стала жертвой голодного вампира, грубо нарушившего все нормы этикета. Девушке пришлось пустить в ход свое любимое оружие — зонтик с серебряным наконечником, и происшествие закончилось трагически. По долгу службы за расследование кончины невоспитанного кровососа берется вожак стаи лондонских оборотней лорд Маккон.
Леди Алексия Маккон, единственная во всей Британии женщина, прикосновение которой превращает могучих оборотней и вампиров в обычных смертных, восстановлена в правах и вновь пользуется уважением светского общества. Дело за малым — остаться в живых самой и сберечь дитя, которое вот-вот должно появиться на свет. Ведь именно страх перед силой ребенка запредельной (Алексии) и оборотня (ее мужа лорда Маккона) заставляет вампиров раз за разом устраивать покушения. Причем последнее, с участием зомби-дикобразов, вполне могло бы увенчаться успехом, если бы не прозорливость бета-оборотня стаи Вулси профессора Лайалла.
Однажды Алексия, молодая супруга графа Маккона, просыпается в полдень от гневных криков мужа, который, как подобает нормальному оборотню, должен в это время мирно спать… А затем он исчезает, оставив жену разбираться с целым полком сверхъестественных солдат. И это только первое звено в цепи тревожных событий, которые потребуют незамедлительного вмешательства единственной запредельной на службе ее величества королевы Виктории. Алексия Маккон, вооруженная своими уникальными способностями, здравым смыслом и зонтиком новейшей конструкции, принимает вызов.
Джарод собирается раз и навсегда отделаться от Центра — исчезнуть по-настоящему, оставив попытки достучаться до своей подруги детства. Мисс Паркер — в опале у Триумвирата и у «любящих родственников», один неверный шаг — и с ней расстанутся, а уж она-то понимает, что это значит! Единственное, что успокаивает её и радует — виски, и ей уже наплевать, что она чересчур увлеклась. Сидни бьёт тревогу и просит Джарода вмешаться. Как же некстати эта просьба! Почему — именно теперь, когда он, Притворщик, твёрдо решил выбросить мисс Паркер из головы и из своей жизни?! Он знает, конечно, что не сможет отказать.
Тучи сгущаются над домом Кадогана, а новообращенная вампирша Мерит не может объяснить, сумерки ли это перед рассветом или затишье перед бурей. Сверхъестественные жители вызывают в городе панику, так же как и угрозы штата принять законопроект об их обязательной регистрации. С тех пор как вампиры вышли из своего укрытия, для них наступили тяжелые времена. Если бы только была возможность залечь на дно и переждать, пока смертные не успокоятся.Но именно в это время вода в озере Мичиган внезапно становится черной как смоль, и начинают происходить ужасные вещи.Мэр Чикаго настаивает на том, что беспокоиться не о чем, но Мерит знает, что только темная магия могла создать настолько мощное заклятие, способное изменить саму материю природы.
Захватывающая история про смерть, любовь, судьбу и опасность. Линзи слышит голоса и видит ведения — надгробия, наводнения, парня со стальными серыми глазами. Ее парень Зак, не может помочь ей в этом, а ведения становятся все громче и чаще. Тогда Линзи встречает Олдена, парня из своих снов, который убеждает ее, что она превратилась в Говорящую — ту, которая может говорить и помогать потерянным душам, и что он был ее защитником на протяжении веков. Теперь Линзи должна выбирать между своей жизнью с Заком и жизнью, которая ей была суждена с Олденом.
Когда заходит солнце, вся нью-йоркская элита собирается в академии Батори, где юные леди, дочери самых влиятельных вампирских семей, обучаются искусству перевоплощения и обольщения.Королева академии — Лилит Тодд. Очаровательная вампс хочет быть вечно молодой и красивой и до восхода солнца веселиться со своим парнем, самым обаятельным вампиром Жюлем.Но неожиданно у нее появилась новая соперница — Келли, которая претендует не только на ее место в академии, но и на наследство крови.
«…Гарц, будто бы что-то почувствовал, так как медленно повернул голову. Но Лила мгновенно исчезла. Я взял себя в руки и постарался придать лицу невозмутимое выражение.– Вы как-то назвали меня? – спросил он в этот момент. – Будто бы я слышал слово «Гарц». А ведь это вовсе не имя, а гора в Саксонии!– Я обознался! – ответил я и отодвинулся, ощутив легкую угрозу, исходившую от него.И заметил, что его ноздри дрогнули, а верхняя губа начала приподниматься.«Сейчас укусит, я снова стану вампиром, смогу вернуться к Ладе и весь этот кошмар закончится», – мелькнули недостойные мысли…».
Еще одна книга из нашумевшей серии «Морские» уводит читателя за грань добра, зла и человеческой логики. Историю о том, как старшеклассница Полина Романова полюбила Морского — прекрасного обитателя моря, лишь внешне похожего на человека, читатели неоднократно сравнивали с «Сумерками», перенесенными в российскую действительность. В продолжении истории Морских Полина Романова оказывается перед выбором: любовь или жизнь? Там, куда уводит ее за собой Саймон, все оказывается не таким, как казалось на первый взгляд.