Безутешная плоть - [63]
– Оставить их здесь? – кричит МаТабита.
Она показывает на ворох вещей, который они с БаТабитой внесли и свалили в прихожей.
Трейси встает со словами, что оставляет тебя устраиваться. Ты хочешь попросить МаТабиту занести вещи в спальню, как вдруг вспоминаешь твой приезд на «Глории» в другой дом, на другом конце города.
– Несите остальное. – И ты поднимаешь, сколько можешь удержать в руках.
– Никаких проблем, мадам! Я принесу! – улыбается МаТабита, пытаясь отобрать у тебя сумки.
Педзи, бывшая в агентстве администратором, в сафари «Зеленая жакаранда» стала администратором плюс машинисткой плюс куратором проектов. В день, когда ты приступаешь к работе, она выходит из-за стойки администратора и обнимает тебя. Она искренне рада тебя видеть и признается, что не справляется с объемом работы, так как агентство расширяется. Ты тоже обнимаешь ее. После секундных объятий вы стоите врозь, осматриваете друг друга с ног до головы и заявляете, как хорошо, красиво, чудесно стильно выглядите. Ты отмахиваешься от комплимента, а Педзи довольна и говорит: «Спасибо!» После возобновления знакомства она подводит тебя к стулу – из кожи и железа в стиле минимализма, эдакий постколониальный «зимбошик» – и, с профессиональной вежливостью попросив тебя подождать, пока Трейси все тебе тут покажет, тихо, по-деловому понизив голос, звонит по внутренней связи. Ты вспоминаешь, что никто из клиентов агентства «Стирс и другие» не мог забыть ее голос, а некоторые иногда звонили, только чтобы его услышать.
Трейси тут же выходит. Приобняв тебя за плечо, она спрашивает, устроилась ли ты за выходные, и приступает к обходу конторы.
– Мне пришло в голову еще в агентстве, – начинает она, ведя тебя внутрь. – Я находилась в ужасном состоянии, когда не можешь примирить то, что делаешь, с тем, во что веришь. Зарабатывать больше денег для тех, у кого их и так столько, что куда еще, в какой-то момент перестало приносить удовлетворение. Медовая долина, голубой поезд. – Она помечает галочками счета, над которыми как раз работает. – «Афрошин». Они этим занимались. Все равно что заставлять людей платить, а не получать что-то от продукта. Но мне нравилась моя работа: разнообразие, люди, сутолока, все. Я начала почитывать, подумывать и так набрела на экотуризм!
Начальница открывает тебе дверь из приемной в рабочую часть.
– Таким образом мы можем привлечь внимание людей к проблеме изменения климата и внести свою лепту, одновременно зарабатывая, – объясняет Трейси с энтузиазмом, с каким делала все – начиная с того, как била электрическим разрядом по лягушачьим лапкам в биолаборатории колледжа Святого Сердца, до составления отчетов.
Воодушевление начальницы будит жажду приключений и у тебя. Испытывая приятное чувство, что это именно твое место, ты уверена, что достигнешь большего успеха, чем в монастыре и рекламном агентстве. Здесь уютно и надежно, изолированное сообщество, где все признáют, как хорошо ты работаешь, и наконец-то перед тобой откроются карьерные возможности, которых ты так жаждешь.
– Ведь пока клиенты кайфуют от обычного сафари, мы можем показать им результат климатических изменений в самых уязвимых областях. Сафари «Зеленая жакаранда» – первая из НПО выдвинула такую концепцию, – с гордостью продолжает Трейси, ведя тебя по узкому коридору без окон.
Ты разочарована, что новая контора не столь роскошна, как рекламное агентство, однако рада быть в настоящем учреждении, рада, что не придется изворачиваться в запущенном доме, как кузине.
– Наше преимущество в том, что мы смотрим вперед, мы провидцы. Мы везем людей из Европы не для того, чтобы они учили наших. У нас уникальный товар, и мы извлекаем максимальную пользу из того, что имеется на нашей земле. Все равно что повысить в цене наш климат. Он всем нравится. Зимбабве всегда будет в первых рядах. Люди всегда будут хотеть хорошей погоды. В принципе наш единственный надежный ресурс. У климатического туризма большое будущее. Через пять лет откроются десятки фирм, похожих на нашу, но у нас будет наша страна и, если моим планам суждено реализоваться, мы покроем и всю Южную Африку.
Начальница кивком указывает на комнату справа и, заметив: «Это зал заседаний», – открывает дверь.
Продолговатое, довольно узкое помещение выходит на Джейсон-Мойо-авеню, на север. Городской совет не пожалел усилий, чтобы сохранить презентабельный вид этой части Центрального делового района, который все называют ЦДР, так как в следующем квартале находится старая пятизвездочная гостиница «Томас», видная из дальнего окна зала. Напротив гостиницы располагается довольно чистый и зеленый Центральный парк, где можно сидеть на траве, – бывший Сесил-парк, вскоре после Независимости переименованный в Парк Африканского единства, тропинки его в плане образуют британский флаг. Глядя в окно, ты испытываешь долгожданное чувство надежности. Трейси присаживается на подоконник.
– Аренда тут уже не та, что раньше, и это хорошо, – говорит она. – Нам пришлось провести звукоизоляцию. Все уже готово, и это прекрасно для наших целей.
На обратном пути, когда ты проходишь мимо другого окна и взгляд падает на другую Зимбабве, на автовокзал Четвертой улицы, сердце у тебя опускается. Люди съезжаются сюда из сельской местности. Миграция раздула вокзал, дотянув его до самой твоей конторы. Городской совет, практически отказавшись от планирования и избрав ловкую стратегию увиливания, сотнями выдает водительские права владельцам микроавтобусов, дабы, как утверждают официальные лица, избежать бесконечных змеящихся очередей, жертвы которых доходят до такого отчаяния от транспортных проблем, что недалеко и до бунта. С ростом числа пассажиров вокзал и прилегающие к нему улицы превращаются в рынки. Женщины и подростки торгуют телефонными картами, дешевым китайским печеньем, овощами, сахарной сливой и матове, которых нет в супермаркетах, разместившись чуть не на пороге «Зеленой жакаранды». Городской совет не занимается уборкой улиц, отдавая предпочтение другим задачам. Все углы завалены гниющими листьями, шелухой, пластиковыми упаковками, кожурой. Трейси сообщает, что дважды в неделю платит бродяге, чтобы он перетаскивал мусор из переполненных мусорных баков в ближайший санитарный переулок для фургонов, вывозящих помои, и сжигал его. Отвернувшись от окна, ты восхищаешься мебелью зала заседаний того же постколониального стиля «зимбошик», что и в приемной.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
Книга – крик. Книга – пощёчина. Книга – камень, разбивающий розовые очки, ударяющий по больному месту: «Открой глаза и признай себя маленькой деталью механического города. Взгляни на тех, кто проживает во дне офисного сурка. Прочувствуй страх и сомнения, сковывающие крепкими цепями. Попробуй дать честный ответ самому себе: какую роль ты играешь в этом непробиваемом мире?» Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.