Безумный ездок - [14]

Чувствую я себя убийцей? Да ни хрена не чувствую. Полный упадок сил и пересохшее горло – чувствую, а больше – ни-хре-на. На ватных ногах прохожу ещё раз, освещаю каждое тело – точно никто не выжил? Точно. Рваные спальники сочатся кровью, сколько я в каждого набил – слон бы сдох на месте… Вот что страх-то животворящий делает. Патронов извёл кучу. Ну да ничего, как там оно: "Не можешь победить красиво – просто победи", как-нибудь. И вроде бы победил. До утра вряд ли кто сюда приедет, да и не похоже, чтоб они кого-то ждали, завернули на пикничок, до соединения с основными силами… Так что победил. Одним махом семерых побивахом, блин.

Фонарь светит узким пучком, второй магазин меняю почти наощупь. Машинально передёргиваю затвор, патрон улетает куда-то вбок, в темноту. Ладно, одним больше, одним меньше, не сейчас. Теперь попить бы чего. Или даже выпить. Что там латиносы жрали – всё выжрали? Похоже, да. В машинах ещё должно быть… Да, и девок развязать надо. И тоже, наверное, выпить дать, и по аптечной части… Только аккуратно – неизвестно, что у них с крышей, не слетела ли. А то, говорят, хуже нет зверя, чем освобождённый раб…

Невольниц привязали к разным машинам, чёрную к белому "дефендеру", а белую – к чёрному "крузаку", не иначе для эстетики. Ну, полюбуйтесь из котла, пока черти огонь разводят. Или для таких уже заранее всё кипит? Да уж, какая только дурь в голову не приходит… Первой я подошёл к белой. Никаких расовых предрассудков, просто крузак ближе стоял. Вид у неё – краше из гроба встают. "Фонари" под обоими глазами, губы разбиты, ожоги на груди – ну как же без сигарет… Из одежды – футболка порванная, подстилка какая-то, ну и покрывало флисовое, от щедрот. Голова мокрая ещё – из ведра окатили вместо душа, холодно, наверное, ночью тут градусов двадцать пять, что после дневных сороковника с лишним кажется чуть ли не морозом.

Но взгляд вроде не безумный, только дрожит вся.

– Вот козлы! – ругаюсь машинально, нашаривая нож.

Она не врубилась, поняла только интонацию, ещё больше затряслась, забормотала что-то, на немецком вроде – попробуй разбери с такой губой… особенно не зная языка.

– Спик инглиш? – пытаюсь как можно теплее и неформальнее выразиться.

– Ес, ес! Донт килл ми! – а сама как вибростенд, хоть детали на ней сортируй. Чёрт, ну и как такую успокаивать?

– Донт ворри, ай релиз ю. Найф онли фор вире – строю на ходу фразу. Называют ли англы шнурком верёвку для вязания рук? Не звучит ли в этом контексте "освобожу" как "отпущу грехи и к богу в рай"? А, пофиг, быстрее наглядно объяснить. Приходится подсветить, а фонарь на стволе, ещё раз пугаю перепуганную, но вот наконец нож скрипит по верёвке – ого, богато жили уроды, отличный синтетический репшнур на такую привязь пускают. Перехватив уходящий под бампер конец тяну пальцами тугую петлю на тонком запястье. Узел не особо хитрый, но завязан так, что сама она никак не могла бы дотянуться. Не боевик, а мастер БДСМ какой-то. Хотя почему бы одно другому мешало? Ну, хоть сосуды не перетянул – руки у неё вполне шевелятся, тут же закрывает лицо и начинает реветь. Ладно, реви, говорят, так стресс выходит. Надо вторую развязать, да и другими делами заняться. Как-то роль героя-освободителя, принца на белом коне и прочих романтичных персонажей ни разу мне не близка. Да и девки в таком состоянии, что на шею вешать их не хочется, ну разве что "обнять и плакать".

Тёмненькая уже не паникует, сообразила что к чему, только глазищами сверкает и улыбаться пытается. Тоже разбитыми губами. Эта хитрая – она покрывало с головы накрутила и дальше на плечи, как бедуин. Смотрится как родное, хоть сейчас на скакового верблюда.. От неё я знания русского тем более не ожидаю, но она как раз выдаёт вдруг "спасьибо". То есть не просто знает, но и по одному упоминанию "козлов" распознала и поняла. Мата Хари прямо с радисткой Кэт в одном тёмном флаконе. Уже не пытаясь резать, развязываю трос.

– Знаешь русский? Ты с Кубы?

– Чьють-чють – и снова улыбается, одновременно морщась, болит губа-то – но Кубана, Тунис, хотел бизнес, руссо туристо.

Ничего так судьба закинула, где Тунис и где мы сейчас. Африканцы на другой берег залива прибывают, там у них и базы свои, и страны – навскидку только Дагомею помню, но вроде несколько их, не запоминал, там меня уж точно не ждут… Или она в Европу сбежала, и там уже перешла? Запросто – бойкая девица, немку вон как плющит, а эта почти что "отряхнулась и пошла".

– Бери подругу, ищите в машинах одеться и поесть. Выпить тоже можно. Хард дринк. И мне тоже. Поняла?

– Делать хард дринк? Дю минют!

Кое-как вспоминаю, что в Тунисе французский считай основной язык, а "дю" – это "два". Я его знаю не лучше немецкого, то есть можно сказать никак. Но зато русский она понимает, хоть как-то, и английский наверняка лучше меня. Уже хорошо, а пока пусть будет при деле, когда человек при деле, на глупости и нервы времени не остаётся. Так что пусть пошуршат обе, а я пока оружие соберу, опять же чтоб мыслей дурных не возникало. Да и жмуров пошмонать надо, противно, конечно, но к утру они протухнут и будет ещё противнее. Как Вова рассказывал, с убитых бандитов весь хабар – законные трофеи, и не будем делать вид, что мне это не нужно. Тем более патронов половину извёл, надо восполнять… Но сначала пить. Ничего искать не буду, вот родник в двух шагах. Оглядываюсь на всякий случай вокруг, глазами и в ночной прицел, любимый приём в каждом втором кино – убить героя в спину последним патроном, когда всё уже закончилось, гром победы раздаётся, "кричали женщины "ура" и в воздух лифчики бросали". Лифчиков, правда, в ближайших окрестностях не видно, до меня уже все побросали. Ну и ладно, не до сисек сейчас, мне б в герои не попасть, особенно – посмертно.