Безумные мечты - [23]

Она холодно взглянула на него:

– Тогда позвольте мне, мистер Рэнсом, напомнить, что я женщина с безупречной репутацией. И если вы начнете рассказывать обо мне истории, которым, кстати, никто не поверит, над вами станут смеяться.

– Думаешь, мне никто не поверит? – ехидно улыбнулся Рэнсом и снова выдохнул сигаретный дым. – Даже если я перечислю все родинки на твоем теле? Не забыв и ту, маленькую, в форме месяца…

Глаза Мадлен загорелись холодной яростью – той самой, которая так нравилась ему. Помолчав минуту, она решила проигнорировать угрозу и закрыть тему обсуждения.

– Если ты закончил с воспоминаниями, нам лучше обсудить детали предстоящей поездки.

Рэнсом кивнул:

– Веракрус…

– Да, я знаю. Пожалуйста, передай ему, что я с радостью принимаю его любезное приглашение остановиться в президентском дворце. Я не хочу возвращаться в отель «У тигра».

Рэнсом кивнул и, пошарив в карманах пиджака, вытащил конверт и положил его на стол перед Мадлен.

– Это из нашего офиса. Здесь указано точное время рейса в Монтедору, список необходимых лекарств и препаратов, которые ты должна иметь с собой, самые общие инструкции безопасности и номер телефона, по которому ты должна немедленно позвонить в том случае, если что-нибудь случится со мной.

– То есть как – случится с тобой? – не поняла Мадлен.

Рэнсом пожал плечами:

– В случае если меня пристрелят, повесят, отравят и так далее. Позвони по этому номеру – тебя немедленно доставят в безопасное место и не выпустят оттуда до тех пор, пока не пришлют кого-нибудь другого. На мое место…

– Что?! – Глаза Мадлен широко раскрылись. Рэнсом говорил обо всем этом на удивление спокойно – словно о самых обыденных вещах.

– Это стандартная процедура, – пояснил он ей и добавил: – Конечно, если ты не пристрелишь меня сама…

Мадлен прокашлялась, однако решила все же не вступать с ним в словесные баталии.

– Слушай, зачем ты этим занимаешься? Чтобы свести счеты со мной?

Рэнсом нахмурился:

– Моя работа – защищать людей. И никакие приключения с таинственными безымянными блондинками не заставят меня плохо ее выполнять.

Это был довольно жесткий ответ, но, в конце концов, Мадлен сама на него напросилась.

– Понимаю, – спокойно ответила она. – Ну, если ни ты, ни мой отец не хотите уступать, то, надеюсь, ты хотя бы будешь вести себя прилично?

– Приличное поведение не самая сильная моя сторона. – Рэнсом внезапно почувствовал непреодолимое желание уйти из офиса Мадлен как можно скорее. – Мы наконец закончили?

– Да.

– Тогда заеду за тобой послезавтра. В восемь утра. И пожалуйста, не заставляй меня ждать.

– Я буду готова ровно в восемь. – От тона ее голоса, казалось, могли замерзнуть стекла в окнах.

– Хорошо.

Еще какое-то мгновение Рэнсом неподвижно стоял на месте, пристально смотря на Мадлен – невозмутимую, в прекрасном шелковом костюме, с дорогими украшениями, умело наложенным макияжем. По плечам рассыпались золотистые волосы, но выражение лица было высокомерным и холодным. Он внезапно вспомнил, как она лежала рядом с ним, обнаженная, расслабленная и счастливая, светящаяся от наслаждения, – ее густые волосы в беспорядке рассыпались по подушке… и как она, крепко прижав его к себе, умоляла не останавливаться… Рэнсом вздрогнул. Больше всего на свете он хотел пережить такое еще раз. Хотел увидеть, как она, забыв обо всем на свете, отдается страсти и наслаждению. Отдается ему. Он почувствовал, что она нужна ему больше, чем воздух, – и, глубоко и тяжело вздохнув, повернулся и вышел из офиса, не сказав ни слова.

Глава 5

– У тебя усталый вид, – с беспокойством сказал Престон, открывая Мадлен дверцу своего «мерседеса».

Осенний ветер был холодным и резким, и Мадлен, выходя в ночную прохладу, запахнула элегантное пальто.

– Я поздно легла, – ответила она. – Нужно было столько всего уладить до отъезда…

В самом деле, добрая половина всех дел так и осталась незавершенной – Мадлен было неимоверно трудно сосредоточиться на работе. После того как Рэнсом, покидая ее офис, окинул ее жарким, жадным взглядом и ушел, не сказав ни слова, вся она превратилась в комок нервов.

– Ты слишком много работаешь. – Престон заботливо взял ее под локоть и повел по выложенной цветным камнем дорожке, ведущей к Шато-Камилль – семейному владению Баррингтонов на Лонг-Айленде.

– Мне нравится много работать, – пробормотала Мадлен, спрашивая себя, будет ли Престон говорить ей подобные банальности в течение последующих пятидесяти лет, если она таки решится выйти за него замуж.

В прошлом веке Шато-Камилль принадлежало любовнице великого французского писателя Александра Дюма. Когда дедушка Мадлен путешествовал по Европе около шестидесяти лет назад, замок приглянулся ему, и он купил его, а потом перенес – камень за камнем – на северное побережье Лонг-Айленда, где он был выстроен заново и полностью обновлен изнутри. Грубо обтесанные камни, красная черепица крыши и романтические башенки создавали волшебный, неповторимый образ, особенно в окружении ухоженного сада с множеством извилистых тропинок.

Сегодня вечером огромные окна здания ярко светились – три сестры, дочери Баррингтона, были приглашены на ужин. Ева, экономка, открыла дверь Мадлен и Престону, впуская их в холл Его дубовая обшивка вполне могла бы соперничать с интерьерами европейских музеев. Взяв у них верхнюю одежду, Ева проводила Мадлен и Престона в зеленую гостиную – по мнению Мадлен, самую уютную комнату на первом этаже замка, за исключением, конечно, кухни.