Безумные идеи. Как не упустить кажущиеся бредовыми идеи, способные выигрывать войны, искоренять болезни и менять целые отрасли - [19]

В реальном мире нередко бывает так, что идеи высмеиваются, эксперименты проваливаются, бюджеты урезаются, а хороших людей увольняют по надуманным причинам. Компании терпят банкротство, а их лучшие проекты оказываются похороненными, и порой навсегда. В главе «Три смерти» (а этих смертей может быть и четыре, и пять, и десять) мы расскажем вам подлинную историю (которая не совпадает с официальной) одного важного прорыва, свидетелем которого я был. Центральное место в системах Буша и Вейла занимает необходимость лелеять и оберегать хрупкие безумные идеи, чтобы они могли пережить период препятствий и неудач независимо от того, возникли они сами по себе или были вызваны чьими-то действиями.

Как мы увидим, непонимание уязвимости этих идей и уверенность в том, что блестящая мысль сама пробьет себе дорогу, несмотря на все препятствия, может обойтись очень дорого. Например, вы можете упустить одно из самых важных открытий века в медицине. И понести потери на 300 миллиардов долларов.

* * *

Тегеран, 28 ноября 1943 года. Рузвельт, Черчилль и Сталин впервые встретились, чтобы обсудить большую стратегическую проблему, касающуюся высадки сухопутных сил союзников в Восточной Европе. На обед подали стейки с картофелем. Сталин рисовал красным карандашом волчьи головы в блокноте, Черчилль курил сигары. В 22:30 посреди беседы Рузвельт вдруг позеленел, у него по лицу покатились крупные капли пота. Он поднес трясущуюся руку ко лбу. Его отвезли в свою комнату и поручили заботе докторов, которые пришли к выводу, что это проблемы пищеварения. На протяжении следующего года здоровье Рузвельта стремительно ухудшалось. Друзья отмечали его отсутствующий вид и резкую потерю веса. Двенадцатого апреля 1945 года он умер от внезапного (по крайней мере, для общественности) кровоизлияния в мозг. Однако для его врачей это не было громом среди ясного неба. Рузвельт уже долгие годы страдал тяжелым сердечным заболеванием.

В то время болезни сердца считались неизбежным следствием старения, и никто не знал, как их лечить. В 1768 году Уильям Геберден, выступая перед Королевской коллегией врачей в Лондоне, привел описание «болезни, которая доселе не имеет названия в медицинских книгах». Он назвал ее «грудной жабой». Исход болезни, по его словам, «примечателен тем, что пациент внезапно падает и почти мгновенно испускает дух». Сердечные приступы были известны уже на протяжении тысяч лет – «и замерло в нем сердце его, и стал он, как камень» (Первая книга Царств, 25:37), однако Геберден, изучив истории болезни сотен пациентов, сделал первую систематическую попытку понять истоки заболевания и найти способы лечения. По его словам, он мог порекомендовать пациентам лишь покой, крепкий алкоголь и опиум.

Смерть самого известного в мире американца от сердечно-сосудистого заболевания придала импульс государственной поддержке исследований. В 1948 году президент Трумэн подписал закон об учреждении Национального института сердца. В основу его деятельности были положены идеи доклада Вэнивара Буша «Бескрайние горизонты», в соответствии с которыми этот кардиологический центр выделял гранты ученым, университетам, исследовательским лабораториям и клиникам на изучение заболеваний и поиск возможного лечения. Помимо этого, закон предусматривал выделение финансирования для самого масштабного на тот момент исследовательского проекта – так называемого Фрамингемского исследования. Его результаты, опубликованные в 1961 году под названием «Факторы риска в развитии ишемической болезни сердца», позволили сделать вывод, что повышенный уровень холестерина увеличивает риск инфаркта и инсульта (кстати, впервые термин «фактор риска» был употреблен именно в этом документе).

Показатели смертности от сердечно-сосудистых заболеваний в США, которые демонстрировали тенденцию к росту с самого начала века, в конце 1960-х годов достигли пика. С тех пор она снизилась примерно на 75 процентов, что означает свыше 10 миллионов спасенных жизней за прошедшие 50 лет. В качестве причин можно назвать изменение образа жизни и питания, физическую активность и отказ от курения. И, кроме того, лекарство, полученное в Токио из сине-зеленой плесени одним страстным любителем грибов.

Грибы не бегают

Фрамингемское исследование пробудило интерес к холестерину. Ученые провели десятки клинических исследований, чтобы отыскать лекарство или диету, которые способны понизить уровень холестерина и уменьшить число инфарктов и инсультов. В 1964 году Конрад Блох и Феодор Линен получили Нобелевскую премию, сумев объяснить, как образуется холестерин и каким образом он попадает внутрь клеток. А в 1966 году 33-летний сын фермера, выросший в маленьком горном городке на севере Японии, приехал в США, чтобы больше узнать об этом исследовании. Акира Эндо, ученый из японской компании Sankyo, начал стажировку в нью-йоркской лаборатории медицинского колледжа имени Альберта Эйнштейна, которая специализировалась на изучении холестерина.

Эндо прибыл в США как раз в то время, когда возобладала идея о том, что с помощью диет можно избавиться от сердечно-сосудистых заболеваний. Журнал Time опубликовал результаты исследования, проведенного человеком, который «лучше всех разбирается в проблемах диет и здоровья», – Анселя Кейса, ученого из Миннесотского университета. Это знаменитое исследование, в котором участвовало 10 тысяч человек из семи стран, подтвердило, что высокий уровень холестерина в крови напрямую связан с риском возникновения сердечно-сосудистых заболеваний. Однако Кейс пошел еще дальше и разработал диету. По его словам, все дело было в употреблении жиров, особенно насыщенных. Кейс не стеснялся в оценках. Ожирение он называл «отвратительным явлением» и говорил: «Возможно, если возобладает убеждение, что ожирение аморально, толстые люди задумаются». В конечном счете рекомендации Кейса сводились к рациону питания, содержащему мало жиров, но много углеводов, хотя для таких выводов не было никаких убедительных свидетельств (прошло 60 лет, прежде чем официально было признано, что в такой диете нет ничего полезного).