Безумное такси - [31]

И он тогда признался ей.

— Не знаю, что бы сделал для того, кто поможет мне справиться с моей проблемой.

Лиля давно уже поняла, какие мысли одолевают в последнее время её единственного на то время спонсора. Прищурив свои фары-глазищи, она насмешливо уставилась на престарелого Казанову.

— Что, например? Твоих щедрот хватило бы, допустим, на трехкомнатную столичную квартиру?

— А ты можешь сотворить это чудо? — в свою очередь недоверчиво уставился на неё Роман Юрьевич.

Лиля только фыркнула в ответ и, выпросив у него денег, укатила на три дня в Пятигорск. Там обретался какой-то её дядюшка по матери — бывший геолог, полтора десятка лет прошлявшийся по лабиринтам Тянь-Шаньских отрогов. Оттуда в нагрузку к пенсии он притащил с собой кучу знаний по Тибетской медицине и два походных рюкзака всяких шаманских хитростей типа мумие, маточного молочка диких горных пчел и порошка корня жень-шень, настоянного пополам с пантами марала.

Лечение длилось три месяца. По истечении которых Роман Юрьевич обрел половое бессмертие, а Лиля — квартиру на окраине Москвы, в одной из многоэтажек-близняшек… И теперь она добивала его этой квартирой.

— Ты хоть замечаешь, в какую обстановку приходишь проводить досуг с любимой, как только что изволил выразиться, женщиной? Я тебе скажу — в свинарник, лошадиное стойло, Авгиевы конюшни, вот куда!

— Ты сгущаешь краски, киса, — отбивался, как мог, Роман Юрьевич. Приходящая уборщица, котрую я нанял для этой квартиры, доложила мне, что ты её содержишь в абсолютной чистоте — пылинки нигде не видать.

— Да будет тебе известно, — язвительно отпарировала Лиля, — что всякая уважающая себя пыль заводится в престижных жилищах с элитной отделкой и такой же обстановкой. А в моей квартире пылинкам и зацепиться-то не за что. Поэтому в ней и чисто. Короче, Рома, или бери меня замуж и окружай соответствующим обхождением, или делай в квартире евроремонт по полной программе.

— Родишь мне сына — сделаю все, что хочешь, — заявил Роман Юрьевич, что-то прикинув в мозгах.

А вот это уж дудки! Даже если бы Лиля очень захотела — совместного детеныша от этого престарелого полового гиганта ей не завести. Потому что тот же дядюшка с Тянь — Шаня по окончании лечения шепнул на ушко, что её протеже работать в постели будет, но вот детей иметь — никогда. Все-таки чего-то там не в порядке было со стероидами.

— Возможно, после усердного двухгодичного лечения… — продолжал нашептывать дядя.

А нафига ей нужна была эта лотерея, спрашивается? Чай, не для себя старалась. Да и потом, прикинула в мыслях Лиля, вряд ли седой кочан Ромы в столь преклонном возрасте посетят мысли о карапузиках. Ан поди ж ты…

— Мне нужен наследник, понимаешь? — Роман Юрьевич так разошелся, выкладывая свою заветную мечту, что его уже не гипнотизировал даже матерчатый шнурок — признак присутствия полувиртуального ажурного белья на обнажившемся аппетитном бедре заместителя. — Как подумаю. что когда-то все мое состояние, нажитое потом и кровью, достанется случайному человеку, пусть даже из родственников — крыша ехать начинает.

Ага, вот ты и выложился до конца, мерзкий старикашка! Лилю даже передернуло от накатившей волны бешенства.

— Потом и кровью, говоришь, нажито добро? Возможно, не спорю, но только не твоей, Рахматулла Ниязов! Можешь кому другому вешать лапшу на уши про честно нажитые бизнесом деньги. Вспомни свою банду в Краснодарском крае — по угону иномарок и рэкету на пляжах и трассах Причерноморья. Это и был твой начальный капитал. Ты даже моего брата не пожалел — прикарманил деньги, которые он вез, чтобы обеспечить мое счастливое будущее. Да, я его ненавидела и продолжаю ненавидеть всей душой — как невольную причину смерти наших родителей. Но обошелся ты с ним, прямо скажем, как самая распоследняя сволочь и мародер.

— Киса, но ведь ты сама тогда попросила… — пытался остановить её Роман Юрьевич.

— Молчи, старый извращенец! Я попросила тебе сделать ему больно, но в моральном отношении, а не в физическом! — сквозь подступившие слезы выкрикнула Лиля, запрыгав в кресле так, что платье уехало совсем черт знает куда. Но она сейчас этого не замечала так же, как до этого не замечал её любовник и спонсор. — Если уж тебе так нужны были его деньги — мог бы просто забрать их.

— Ну, конечно, это так просто, — чуть не поклонился ей Рахматулла. Подойти и вежливо попросить отдать то, что он, по твоим словам, копил пять лет. Ты прекрасно видела, как твой братик послал в нокаут одного из моих секьюрити. Так что треть экспроприированной суммы ушла на пересадку хрящей для ремонта переносицы этому самому телохрану плюс подтяжка лица. Еще треть — на контурную пластику мягких тканей твоего лица и последствующую лазерную шлифовку кожи — ты ведь всегда мечтала выглядеть лучше всех. И выглядишь сейчас на все сто — мама родная не узнает. Я тогда влюбился в тебя во второй раз, киса, решительно и бесповоротно, — пытался подлизаться к ней Рахматулла.. — Я ведь и увез тебя в Москву, чтобы оградить от всяких нежелательных слухов. Ты понимаешь, надеюсь, о чем я.

Если и хотел он добиться этими словами благотворного результата, то достиг прямо противоположного. Упоминание о бывшей профессии "плечевой" на Краснодарской трассе окончательно взбеленило притихшую было после комплимента Лилю.