Безумное расследование - [19]

— Напало? — невнимательно переспросил Стрешнев, не проявляя желания войти. — Та обезьяна, о которой врала Святкина? Я бы поостерегся звать Святкину милой девушкой.

— Ну, дядя, как можно так говорить!

Притворное возмущение Дианы было бы понятно даже ребенку, но Игорь готов был ловить каждое ее слово. Да только его ответа ждал Стрешнев. И Игорь принялся выручать Богдана:

— Святкина не обманывала, и, возможно, на нее напала не обезьяна. Быть может, это опасный преступник в маскарадном костюме. А я говорю уже о втором случае его появления. Второй раз он напал на девушку, третий — на профессора Призорова.

— Дядя, ты слышишь?

Второе раз повторенное слово «дядя» бальзамом пролилось на встревоженную душу Игоря. Диана — всего только племянница Стрешнева? А издатель, между тем, оживился:

— Так у вас тут орудует маньяк? Это меняет дело. Диана! — кивнул он спутнице, и они последовали за Игорем. Просторные комнаты и модный интерьер произвели на них приятное впечатление, даже Диана позволила себе еще раз снисходительно улыбнуться и свернулась клубочком в кресле, эффектно затягиваясь душистой сигаретой.

— Какие потрясающие события происходят в этом городке, — прочирикала она, играя глазками. — Ах, дядя, а ты еще не хотел, чтобы я участвовала в конкурсе! Мы бы пропустили все интересное!

Стрешнев после второй рюмочки дорогого коньяка тоже оттаял:

— Диана — девочка толковая, год назад с отличием закончила престижный университет, она в здравом уме, но уж больно любопытна, на все у нее есть свое мнение, никто и ничто ей не указ. Жизнь пока не огрела ее мешком по голове, и ее возрасту свойственно романтическое восприятие мира, но в этом своем романтизме она переходит все границы. Допустим, теперь ясно, что Святкина не врала, — кивнул Стрешнев, — но что же за типчик на нее напал? И на всех этих людей?

— Волков пытается это выяснить.

— Разумный малый! Одобряю! Если этот маньяк действительно существует и действует так экзотически, то он — настоящая находка для моей газеты. А потом Волков может написать и документальную повесть, только побольше фотографий с хорошими ракурсами. И все же, — вдруг вспомнил Стрешнев, — не знаете ли вы случайно в вашем городе эту… как ее… Ольгу Страстину? Честное слово, я подозреваю, что она фикция и…

— Она не фикция, — горячо возразил Игорь. — Она… она… она живет здесь, на шестом этаже, но ее сейчас нет.

— И она туда же! А я еще хотел поручить ей сделать интервью с участницами конкурса красоты. Придется этим заняться Диане.

— Но ведь именно на Страстину и напали несколько часов назад, — хотя Диана мешала ему нормально рассуждать, Игорь всеми силами пытался выручить Богдана. — Напал этот маньяк!

Стрешнев настороженно прищурился:

— А это не ваши с Волковым выдумки?

— Это чистая правда! Есть свидетели в гостинице. Потом еще профессор Призоров. Сам Волков свидетель, а он ведь не только писатель, но и сотрудник солидной охранной фирмы.

— Знаю, знаю. Гм, тогда, наверное, Страстина идет по следу этого преступника вместе с Волковым и собирает сенсационный материал, — опять подобрел Стрешнев. — Очень хорошо! Но если они появятся, напомните, что кроме мохнатого монстра существую я, и скоро начнется конкурс красоты. Пошли, Диана!

Они важно удалились, а Игорь опять стал ждать Ирину. Но темнело, она все не появлялась, в его голову стали приходить, слегка потеснив амурные мысли о Диане, самые страшные предположения.

Если бы он знал, что в это время происходило с Богданом, то волновался бы еще больше.

А Богдан отправился в дачный поселок для личного разговора с Пилкиным и осмотра места происшествия. Он сел в электричку и вышел на маленькой станции в пятидесяти километрах от города.

До поселка можно было добраться рейсовым автобусом, но, как оказалось, появлялся он всего четыре раза в день. Выяснив, что к дачам есть прямая дорога, и по ней всего минут сорок ходьбы, Богдан быстрым шагом пустился в путь.

Эта прямая дорога была хорошо утоптанной тропой, которой часто пользовались местные жители и дачники, и пару раз он встретил людей, с сумками и рюкзаками, спешащих на станцию. Сначала тропа вела через небольшие рощицы, потом по холмам, поросшим шиповником и терном, дальше потянулась стена какого-то заброшенного предприятия. Богдан уже видел впереди, за большим оврагом, домики дачного поселка. Задумчиво насвистывая, он свернул вправо по тропе, которая как раз огибала угол стены.

И тут дорогу ему преградил мохнатый серый великан, а в плечо ударил металлический прут.

Богдан бессознательно уклонился от удара, но все случилось слишком неожиданно, словно щелчок фотоаппарата. Узкие глаза монстра сверкали, широкий рот издавал рычание. Второй удар пришелся Богдану по голове, и он провалился в мучительную темноту…

…Очнулся то ли от свежего ветерка, то ли от боли.

Со стыдом и медленно приходил в себя. Левая половина головы ныла. Когда открыл глаза, окружающий мир закачался и нелепо расплылся. Только через несколько болезненных мгновений Богдан понял, что лежит не там, где его сбили с ног, а среди кустов, их ветки качает ветер, и солнце уже заходит.

— Дурак, — сказал он себе.