Безумно счастливые. Невероятно смешные рассказы о нашей обычной жизни - [34]

Тем не менее, белки-засранки ни в какое сравнение не идут с озлобленными людьми в аэропорту, и если вы в этом еще сомневаетесь, то вы, наверное, никогда не видели, как человек отказывается поменяться местами, чтобы родители могли сесть рядом с их маленьким ребенком, которому, непонятно по какой причине, при регистрации дали место в другом конце самолета. Однажды в Чикаго я своими глазами видела, как мужчина отказался поменяться местами с матерью, которая купила отдельное место для своего десятимесячного малыша, однако им почему-то не дали соседние кресла. Она любезно попросила мужчину, сидящего рядом с ней, пересесть на точно такое же место через несколько рядов, и он отказался. «Я сижу на месте, которое мне дали при регистрации, потому что таковы правила. Это мое кресло», – провор-чал он и плюхнулся в свое кресло. Мне так хотелось, чтобы мама встала и сказала: «Знаете, что? Ладно. Рядом с вашим местом – кресло моего ребенка. Я буду сидеть в двух рядах позади вас. Хорошего полета, малыш. Надеюсь, вы любите крики и мочу, сэр». Разумеется, другие пассажиры быстренько предложили ей поменяться местами, так что до этого даже не дошло, что в каком-то смысле даже печально, потому что это было бы справедливым наказанием. Сидеть рядом с плачущим, брыкающимся ребенком в самолете – занятие не из веселых, и это почти так же ужасно, как быть матерью плачущего, брыкающегося ребенка в самолете, что, в свою очередь, так же невыносимо, как быть плачущим, брыкающимся ребенком в самолете.

В прошлом году «Си-эн-эн» пригласила меня в прямой эфир обсудить предложение организовать «авиарейсы без детей», и я объяснила, что если бы действительно начали заниматься сегрегацией пассажиров, то я бы предпочла летать «авиарейсами без мудаков», потому что маленькие дети почти никогда не предлагают перепихнуться в туалете, не начинают подстригать ногти во время полета и не делают ничего другого из множества ужасных вещей, свидетелями которых мне доводилось становиться на самолетах. Ведущий, казалось, был несколько ошеломлен тем, что я сказала «мудаки» и «перепихнуться» в прямом эфире, но им следовало ожидать чего-то подобного, потому что несколькими месяцами ранее они спросили меня по поводу «мамочек и политики», и я объяснила (в прямом эфире), что обычно не пишу ни о том, ни о другом, но считаю, что несколько пренебрежительно называть меня «мамочкой» кому бы то ни было, если он лично не появился на свет из моих «дамских кустиков». Я также объяснила, что

Мне хотелось бы, чтобы кандидаты на политический пост представляли программу действий на случай зомби-апокалипсиса, восстания машин или на случай, если у интернета откроется самосознание, потому что таким образом политические дебаты стали бы хотя бы чуточку интереснее.

Удивительно, но «Си-эн-эн» больше не приглашала меня выступать в прямом эфире. Хотя мне следует уточнить, что я спросила у женщины, которая звонила мне договариваться о выступлении, можно ли мне сказать слово «влагалище» по телевизору, на что она ответила, что лучше не стоит, так что я сказала: «Ну… а могу я сказать вместо этого „мои дамские кустики“?» Английский не был ее родным языком, так что ей пришлось разъяснить, что означает это выражение, выслушав, она, обращаясь к находящимся рядом людям, закричала: «А в „моих дамских кустиках“ нет ничего плохого?» После чего сказала мне, что, судя по всему, никто не имеет ничего против этого. Конечно, вполне возможно, что никто не имел ничего против этого по той простой причине, что без контекста было не понятно, что речь идет об эвфемизме, либо все в офисе решили, что эта женщина нарывается на комплимент о ее «дамских кустиках». Как бы то ни было, мне кажется, что «Си-эн-эн» в накладе не осталась, потому что это видео стало самым популярным за день, и было приятно позвонить своим родителям и сказать: «Мои дамские кустики набирают популярность». Оглядываясь назад, однако, я понимаю, что, возможно, это была не самая удачная формулировка.

Виктор как минимум раз в неделю летает куда-то по делам и уверен, что именно усиление мер безопасности в аэропортах сводит людей с ума, потому что они, кажется, окончательно теряют остатки здравого смысла, когда встают в очередь для досмотра. Однажды Виктор был свидетелем того, как парень пытался пронести на борт в ручной клади галлон[34] домашнего чая со льдом. Агент службы безопасности достал у него из сумки протекающий кувшин и посмотрел на него так, словно это была отрезанная рука, а затем спросил: «Сэр, я же только что спросил вас, есть ли у вас с собой какая-нибудь жидкость». Мужчина вспыльчиво ответил: «У меня нет. Это просто чай со льдом». Агент замолк на секунду, вздохнул и объяснил, что «чай со льдом – это тоже жидкость», на что пассажир снисходительно ответил: «Нет, дубина, это напиток».

За такие слова агент службы безопасности ударил его по лицу битой. Во всяком случае, в мире, живущем по моим правилам, все было бы именно так.

Каждый когда-нибудь оказывался в ситуации, когда случайно пытался пронести в самолет что-то нелепое.

Наш друг Джейсон очень часто путешествует с нами и постоянно приносит в аэропорт что-нибудь неуместное. В прошлом месяце Виктор и Джейсон отправились на конференцию в Лас-Вегас, и Джейсон попытался пронести огромную банку геля для волос.