Безумно опасна - [35]

— Картер Хастингс сказал мне, что у него образовалась гигантская воронка посреди одного из его полей. То в один день ничего нет, и тут вдруг на следующий — огромная дыра, в которую может поместиться стадо коров. Но это еще не самое главное, потому что у всех его лучших молочных коров пропало молоко. И ветеринар не понимает почему. Бедному Картеру придётся продать четверть стада по бросовым ценам.

— Хм, — произнесла Молли, — я слышала о парочке фермеров, у которых были те же проблемы. Это я о коровах, а не о дыре. Такое ощущение, что кто-то проклял весь округ.

Она несмело улыбнулась Лиаму и протянула три одинаковых красных записки.

— Кстати о проклятьях, вот специально для тебя: мэр хочет видеть тебя в своем офисе в два.

Лиам испустил вздох, и стал похож на воздушный шарик под конец вечеринки.

— Он сказал чего хотел?

Не то чтобы это имело значение. Чтобы там ни было, но точно ничего хорошего. Она пожала плечами.

— Нет. Но он звонил три раза, чтобы узнать вернулись ли вы, так что наверное что-то важное.

Она подвинула остатки остывшего гамбургера Лиаму.

— Лучше доешьте. Что-то подсказывает мне, что силы вам еще понадобятся.

Когда она и Нина вышли из комнаты, он пробормотал сам себе:

— Думаю, лучше бы я охотился на волков.

***

Баба сидела за маленьким столиком "У Берти", пила кофе и пыталась притворяться, что она здесь своя. К ее удивлению, это, похоже, работало. И еще одно о чем она подумала — в маленьких городах вести расходятся очень быстро. Люди, которых она встречала, кивали ей, когда она вошла в помещение; люди, которых она не встречала ранее, смотрели на нее с любопытством, и, казалось, гадали, кто она такая, снова возвращаясь к еде. Это было странное ощущение для того, кто всегда и везде был чужаком. И что еще более странно, она почти поверила, что ей это нравится.

— Извини, я опоздала, — сказала Белинда, присаживаясь напротив Бабы. — На станции полный дурдом, пытаемся справиться с наплывом самых странных звонков от обычно вменяемых людей.

Было заметно, что черные круги залегли под ее глазами, когда она посмотрела на Бабу.

— Я полагаю, ты пока не продвинулась в поисках Мэри Элизабет?

Надежда и отчаянье боролись на ее милом лице, но отчаянье победило, когда Баба покачала головой.

— У меня есть пару зацепок, которые я расследую, — ответила Баба. — Извини, но у меня нет ничего более конкретного, чтобы ответить тебе. Но мы вернем тебе дочь, я обещаю.

Она внезапно поняла, что обещает не только вселенной, но и помощнице шерифа; ей нравилась эта женщина, с ее храбрым сердцем и непоколебимой верой в Бабу. Барбара пообещала себе, что не подведет ее.

— Привет, Белинда, — прощебетала официантка, подошедшая к их столику. Люси, подумала Баба, узнавая блондинистый начес. — Привет, мисс Ягер. Должна сказать, что тот крем, который вы мне дали от моего бурсита на ноге, отлично сработал.

Она покачала ногой, обутой в ярко-красный кроссовок с полосатыми шнурками.

— Впервые за два года моя нога не болит.

Она тепло улыбнулась Белинде, по-матерински похлопывая ее по плечу.

— Ну как ты держишься, дорогая?

В ответ Белинда нервно улыбнулась женщине:

— Я нормально справляюсь, Люси. Можно мне просто чашку кофе сегодня? Я не особо голодна.

Люси хмуро посмотрела на нее.

— Ты ведь на обеденном перерыве, не так ли? Значит, ты будешь обедать. Я принесу тебе немного куриного супа — это сегодня блюдо дня; ничто не сравниться с куриным супом. Он вылечит все, что у тебя болит, — у нее вырвался смешок. — Конечно, что не вылечит он, то вылечит мисс Ягер, ведь так?

И она похлопала по плечу и Бабу, и поплыла в сторону кухни. Баба моргнула.

— Люди здесь определенно очень дружелюбные, — сказала она, не уверенная хорошо это или плохо. Дружелюбие обычно заставляло ее содрогаться. Этот городок начал пробираться к ней под кожу.

— Ну, я думаю, слухи о твоих чудесных травяных лекарствах уже разлетелись по всему городу, — сказала Белинда, поигрывая маленьким золотым гвоздиком в ухе. Баба заметила, что ее ногти были обгрызены до мяса.

— Неужели? — сказала Баба. — Это хорошее прикрытие, и я люблю работать с травами. Наверно я могу сказать, что Земля — моя основная стихия. И все же, в этом нет ничего особенного; я люблю лечить людей.

— Но не говорить с ними, так? — сказала Белинда, тонко улыбаясь. — Я ценю, что ты встретилась здесь со мной. Могу сказать что ты не тот тип женщин "эй, давай пойдем, пообедаем".

Баба фыркнула.

— Едва ли, — она оглянулась. — Но, мне нравится это место. И кофе здесь чертовски хорош. Кроме того, ты хорошо просишь.

Хотела бы она иметь что-то большее для этой женщины, чем пустые заверения.

— И, наверно, сейчас мы можем обсудить твое второе невыполнимое задание.

Она проглотила смешок, глядя на тревогу, проступившую на лице Белинды.

— М-м, ну хорошо, — сказала Белинда, тяжело сглотнув. — И каким оно будет?

Баба серьезно на нее посмотрела, а затем указала на витрины на прилавке.

— Помоги мне выбрать пирог. Я разрываюсь между клубнично-ревеневым и с миксом ягод, покрытым сверху крошкой.

Испуганный смех Белинды был достаточной наградой за то, что она пришла сюда. Проклятье — это место, похоже, запало ей в душу.