Безумно очаровательна - [15]

— Те двое детей не выглядят счастливыми, — она настораживающе быстро направилась в сторону качелей, постукивая тростью. Джонатан попытался ее обогнать, почти перейдя на бег, но она успела туда раньше него.

Две малышки, трех и пяти лет (как ему думалось), сидели на качелях без движения, стиснув цепи пухленькими кулачками и тихо переговариваясь. Младшая плакала, Джонатан это видел. Он вздохнул. По некоторым причинам, на детей медальон тоже не действовал. Возможно, это зависело от того, что маленькие дети не могут долго думать об одном и том же, а значит, и сосредоточиться на отдаваемых им командах. Большинство детей постепенно приспосабливалось, но эти двое были тут уже шесть месяцев, и имели большую сопротивляемость, чем другие. Конечно, факт того, что их мать забыла о том, что они здесь, тоже не способствовал адаптации. Она была очень соблазнительной, поэтому он занимал её другими вещами.

— Здравствуйте, дети, — сказала мисс Волкова, напомнив этими словами Мэри Поппинс, говорящую с легким намеком на русский акцент. — Ну-ка, ну-ка, а что у нас тут случилось?

Младшенькая провела грязной рукой под носом и Джонатан поморщился. Дети — это чудесно и все такое, но они такие замарашки.

— Я скучаю по своему папочке, — прошептала она. — Я хочу домой.

Джонатан откашлялся и натянуто улыбнулся. Последнее, в чем он нуждался — это чтобы какие-то малявки загубили тщательно созданный образ счастливой семейной жизни, когда он почти заключил сделку. Старушка уже была готова окончательно согласится.

— Ну, ну, мои милые, вы же знаете — ваш дом здесь и вам тут нравится. Смотрите, сюда идет ваша мамочка, — он развернулся, сверля взглядом Грейс, сидящую на соседней скамейке, пока она не отложила книгу и не подошла вытереть слезы Елене мятой тряпкой.

Положив одну руку на медальон, он опустился на колени перед двумя девочками.

— Ведь на самом деле, вы не хотите быть нигде, кроме этого места. Эй, это же самый лучший дом на всем белом свете. Даже лучше, чем Диснейленд.

Елена быстро моргнула.

— Лучше, чем Диснейленд, — повторила она.

— Здесь здорово, — согласилась Катя, улыбаясь своей сестре. — Можно, мы пойдем играть с другими детьми, мамочка?

— Конечно, можно, — ответила Грейс, отгоняя их и собственнически приобнимая Джонатана одной рукой за талию. — Это даст мне возможность больше времени провести с Джонатаном. — Она недвусмысленно качнула бедрами, прежде, чем его отпустить. — Разве ты не собираешься представить меня своей знакомой, Джонатан?

Он повернулся к старушке и на мгновение ему показалось, что он уловил выражение почти дикой ярости на ее лице, а в ее глазах, казалось, сверкали странные вспыхивающие искры. Но, вероятно, это была просто игра света, поскольку, снова посмотрев на нее, он увидел просто безобидную старушку, которая мило улыбалась Грейс.

— Ваши девочки очаровательны, — произнесла мисс Волкова. — Вам очень повезло.

— Я очень счастливая женщина, — согласилась Грейс, застенчиво взглянув на Джонатана так, что он мгновенно возбудился.

Пора заканчивать с этой экскурсией и заняться кое-чем более приятным. Он был уверен, что медальон уже в любом случае сделал свое дело.

— Что ж, надеюсь, Вам у нас понравилось, — сказал он, поворачиваясь, чтобы проводить гостью обратно к фасаду дома. Он заметил, что та приехала на лимузине с шофером, что воодушевило его еще больше. Перед уходом он погладил Грейс по округлой попке и прошептал: — Это не займет много времени. Жди меня в моей комнате через несколько минут.

Она хихикнула и убежала, даже не взглянув на детей.

— Это было очень познавательно, — сказала пожилая дама. — Действительно познавательно.

— Прекрасно, — сказала Джонатан, помогая ей усесться на заднее сидение лимузина. — Так мне подготовить для Вас ту милую спальню, мисс Волкова? Зачем же ждать? Я надеюсь вскоре снова увидеть Вас здесь.

Она одарила его легкой плутоватой улыбкой.

— Не сомневайтесь, дорогой мой. Вы определенно можете на это рассчитывать.

* * *

Чудо-Юдо взглянул на вошедшую в Эйрстрим Барбару, все еще одетую в наряд «старушка идет в гости», но уже в своем собственном облике вплоть до угрюмого взгляда на длинноносом лице.

— Как все прошло? — спросил он, пригнувшись, когда один туфель пролетел над его головой и врезался в стену позади него. Второй последовал за первым, сопровождаемый смачными ругательствами, в основном на русском. Образование, данное Бабе предшественницей, было очень разносторонним.

— Хм, — пробормотал он. — Вот оно что.

Он прошел к холодильнику, открыл одной лапой дверцу и осторожно вытащил зубами бутылку пива. Подождав, пока одежда перестанет летать по комнате, он вручил бутылку Барбаре.

— Спасибо, — проворчала она, опустилась на пол и отхлебнула глоток. — Мне так и хочется вымыть свой мозг с мылом.

Чудо-Юдо задумчиво смотрел на нее.

— Милое бельишко. Черное кружево тебе идет.

— Заткнись, — без особой злости произнесла она. — Если бы мне пришлось еще хоть минуту носить эти дурацкие шмотки, я бы взорвалась.

— Паршиво, — прокомментировал он, — и, как я понимаю, со всей нашей ситуацией тоже паршиво?

Пустая бутылка звякнула, когда она поставила ее на пол.