Безумно богатые русские. От олигархов к новой буржуазии - [98]

Эта история может показаться малозначительной, но в ней кроется нечто большее, чем просто небрежность в журналистике. Интерес к олигархам после начала военной операции радикально вырос. На этом фоне многочисленные репортеры, которые обращались ко мне, очень хотели узнать, кого из российских олигархов можно назвать «хорошими», а кого — «плохими» и кто из них всегда занимал антикремлевские позиции. На первый вопрос я отвечала, что подобное черно-белое мышление не очень разумно, а на второй — что никто, если только они не поссорились с Путиным и, следовательно, не видели больше возможностей продолжать делать большие деньги в России. Вряд ли кто-то из журналистов остался удовлетворен такими ответами.

Поиск «хороших» среди богатых русских — одновременно логичный и противоречивый феномен. С одной стороны, западное общество впитало идею уважения к «хорошим» богачам, за которыми закрепилась слава инноваторов: долгие годы ему твердят, что рыночная экономика могла бы функционировать по-настоящему эффективно, если бы не «плохие» богачи. С другой стороны, на Западе уже много лет продвигают идею, что именно российские олигархи по своей природе «плохие» — настолько, что по отношению к ним дозволяется быть «немного расистами», при этом беспощадно борясь со всеми прочими проявлениями расизма. Сегодня в центре внимания находятся россияне, но с подобным отношением сталкиваются и другие незападные олигархи. Как написал 15 февраля 2022 года в своем блоге французский экономист Тома Пикетти, «мы всячески стараемся обособить приносящих пользу обществу, достойных западных „предпринимателей“ от вредоносных и паразитирующих российских, китайских, индийских или африканских „олигархов“. Но правда состоит в том, что между ними много общего».

В идеологическую ловушку, о которой говорит Пикетти, попадают и исследования в области социальных наук. Исследования незападных элит обычно считаются значимыми, только если они сравнивают зарождающиеся элиты в одной менее развитой стране с элитами в других таких же странах (например, когда российский высший класс сравнивается с таковым в Китае, Индии и арабских государствах). На мой взгляд, это большая ошибка. Изучение элит за пределами западного мира может выявить важные латентные и скрытые черты, которые присущи и западным элитам. Исторически сложившаяся легкость, с которой богатые русские выражают свои мысли, дает нам уникальный шанс достичь крайне ценного социологического понимания элит по всему миру — не только в плане их веры в собственное биологическое превосходство, но и с точки зрения того, насколько они готовы в случае необходимости приветствовать недемократические меры, чтобы защитить личное состояние.

Олигархи как продукт социального неравенства

Как понять, что олигархи процветают? Это проявляется не только в их успешном влиянии на политику, но и в непосредственном сосредоточении богатства в их руках. К началу 2010-х годов имущественное неравенство в России достигло более высокого уровня, чем в любой другой стране мира, за исключением некоторых офшорных островов, предоставляющих гражданство миллиардерам. Пандемия коронавируса и военная операция лишь способствовали еще большей концентрации богатства в руках немногих. 2020 год ознаменовался самым резким увеличением доли миллиардеров в мировом богатстве за всю историю наблюдений. А в списке самых богатых людей Sunday Times за 2022 год на 250 тех, кто занимает верхние строки, приходится больше богатства, чем на верхнюю тысячу в 2017 году.

Такое неравенство в распределении богатства — именно то, что олигархам необходимо для процветания, уже много лет твердит Джеффри Уинтерс, автор книги «Олигархия» и самый авторитетный в настоящее время эксперт в этой области социальных наук. Как он утверждает, олигархия — это не форма правления. Олигархии возникают как при авторитарных режимах, так и в либеральных демократиях.

Олигархи всегда используют собственные ресурсы для защиты богатства и материальных интересов, объясняет Уинтерс. Главное, что им нужно, — это отсутствие ограничений на имущественное неравенство. Поэтому они так яростно выступают против любой формы перераспределения. В стремлении защитить богатство олигархи направляют деньги на лоббистскую деятельность, чтобы обеспечить принятие отвечающих их интересам законов, предотвратить введение противоречащего их целям регулирования и продвинуть на выборах лояльных им кандидатов.

Принято считать, что российские олигархи, которые в 1990-е годы почти в одночасье нажили свои состояния, в основном за счет теневых приватизаций, и какое-то время даже управляли государством, после прихода Путина постепенно слились с российской клептократией, или клановым капитализмом, и в большинстве своем были низведены до статистов. С тех пор на Западе укоренилось мнение, что хорошие времена для российских олигархов остались в прошлом и что последние два десятилетия они живут в постоянном страхе и подвергаются огромным рискам.

На самом деле, как утверждает Уинтерс, идея, что после окончания периода, когда российские олигархи правили государством, исчезли и они сами, проистекает из-за широко распространенного ошибочного представления об олигархической власти. Управление государством олигархи берут на себя лишь в крайнем случае — когда видят, что их богатство находится под угрозой, а не ради политической власти. Они предпочитают, чтобы политическую работу за них делали управляющие активами, юристы и лоббисты.