Безумно богатые азиаты - [117]
– В «Ураганных башнях»[185] на Чатер-роуд. – Он жестом пригласил ее сесть в темно-зеленый «бентли», припаркованный снаружи.
– Спасибо, но, наверное, я пройдусь.
Она хорошо помнила это здание. Чарли ездил туда забирать у секретарши отца набитые наличкой конверты, когда вместе с Астрид приезжал на шопинг в выходные. Шофер не успел возразить, а Астрид уже пересекла площадь и направилась к эскалатору, чтобы прогуляться вдоль движущейся платформы, петлявшей по холмистой городской местности.
У основания эскалатора тянулась Куин-стрит. Астрид сделала глубокий вдох и нырнула в стремительную реку пешеходов. В центральном районе Гонконга днем чувствовалось что-то особое, это была неистовая энергия шумной толпы, всегда вызывающая опьянение у Астрид. Банкиры в элегантных костюмах в полоску шагали плечом к плечу с грязными поденными рабочими и подростками в школьной форме; шикарные бизнес-леди на шпильках «не-тронь-огонь», не выказывая неудовольствия, плыли рядом с высохшими старыми а-ма и полуодетыми попрошайками.
Астрид повернула направо на Педдер-стрит и вошла в торговый центр «Лэндмарк». Первым делом она увидела длинную очередь. Что происходит? Ох, это просто обычная толпа материковых китайцев перед бутиком «Гуччи». Они с волнением ожидали, когда же можно будет войти внутрь и получить модную «дозу». Астрид умело проложила маршрут через сеть пешеходных мостов и переходов, которые соединяли «Лэндмарк» с соседними зданиями: вверх по эскалатору до уровня бельэтажа «Мандарин Ориентал», через торговые ряды в «Александр-Хаус», вниз по короткой лестнице у «Кова кафе», и вот она уже в сверкающем вестибюле «Ураганных башен».
Стойка регистрации, казалось, была вырезана из одного массивного блока малахита, и когда Астрид приблизилась, мужчина с наушником в темном костюме перехватил ее и тихо сказал:
– Миссис Тео, я от мистера У. Пожалуйста, пройдемте.
Он провел ее через контрольно-пропускной пункт в скоростной лифт, который вознесся прямо до пятьдесят пятого этажа. Двери лифта открылись в тихую комнату без окон, с алебастрово-белыми стенами, украшенными тонкими волнистыми линиями, и серебристо-синим диваном. Астрид и ее молчаливый сопровождающий прошли мимо трех секретарей, сидевших за смежными столами, и через пару внушительных бронзовых дверей.
Астрид оказалась в похожем на атриум офисе Чарли, с высоким стеклянным потолком в форме пирамиды и со множеством телевизоров с плоским экраном вдоль стены, на которых без звука мерцали финансовые новости из Нью-Йорка, Лондона, Шанхая и Дубая. По соседству на диване расположился очень смуглый китаец в черном костюме и в очках с тонкой оправой.
– У моего водителя из-за тебя чуть паническая атака не случилась, – сказал Чарли, поднимаясь из-за стола.
Астрид улыбнулась:
– Тебе стоило бы дать прислуге послабление, Чарли. Ты их всех просто затерроризировал.
– Вообще-то, их терроризировала моя супруга, – ответил Чарли с усмешкой. Он показал на мужчину, сидевшего на диване. – Это мистер Луй. Он сумел отыскать твоего мужа по номеру сотового – тому, что ты дала вчера вечером.
Мистер Луй кивнул Астрид и начал говорить с тем отличительным, рубленым британским акцентом, который так распространен в Гонконге. Он пояснил:
– Каждый айфон имеет GPS-локатор, который позволяет с легкостью отследить владельца. Ваш муж с прошлой ночи находится в квартире в Вонкоке[186].
Мистер Луй подал Астрид свой тонкий ноутбук, где была открыта серия фотографий: Майкл выходит из квартиры, Майкл выходит из лифта, Майкл несет несколько полиэтиленовых пакетов на улице. На последнем снимке, сделанном под большим углом, какая-то женщина открывала дверь квартиры, чтобы впустить Майкла. Желудок Астрид сжался. Вот и соперница. Она долго изучала снимок, уставившись на босоногую женщину, одетую в джинсовые шорты и откровенную майку.
– Можете увеличить картинку? – спросила Астрид.
Мистер Луй приблизил изображение расплывчатого лица, распадающееся на пиксели, и Астрид внезапно откинулась на диване.
– В ней есть что-то знакомое, – сказала Астрид, ее пульс участился.
– Кто она?
– Я точно не знаю, но где-то ее видела. – Астрид прикрыла глаза и прижала пальцы ко лбу. А потом ее вдруг осенило, но она не могла произнести ни слова – с такой силой сдавило горло.
– Ты в порядке? – Чарли заметил, что с ней что-то не так.
– Да… да. Мне кажется, эта девушка была на моей свадьбе. Она есть на групповом снимке в одном из альбомов.
– На твоей свадьбе? – изумился Чарли, а потом обратился к детективу: – Что у вас есть на нее?
– Пока ничего. Квартира зарегистрирована на мистера Томаса Нг.
– Имя ни о чем мне не говорит.
– Мы все еще собираем досье, – сказал мистер Луй. На телефоне зажглось оповещение о сообщении, и он отчитался: – Женщина с мальчиком примерно четырех лет только что вышла из квартиры.
У Астрид оборвалось сердце, и она прошептала:
– Вам удалось что-то выяснить про мальчика?
– Нет. До этого момента мы не знали, что в квартире находится мальчик.
– То есть женщина с мальчиком ушли и муж в квартире один.
– Да. Мы не думаем, что в квартире есть кто-то еще.
– Не думаете? А могли бы вы точно определить, есть или нет? Может, тепловые датчики или что-то в этом роде? – спросил Чарли.
Для того чтобы пробиться в высший свет Сингапура и Гонконга, недостаточно иметь в кармане миллиард-другой, тут необходима особая стратегия и руководство опытного консультанта, иначе так и останешься жалким разбогатевшим выскочкой. При этом, оказывается, есть странные люди, которых тяготит принадлежность к элите, и они не готовы променять свою личную свободу на титул какого-нибудь «принца банкиров». Действительно, Ник, потомок известного рода и наследник грандиозного состояния, мечтает вырваться из круга избранных, чтобы избавиться от диктата своих родственников-снобов и наконец жениться на Рейчел – обычной китайской девушке американского происхождения.
Блестящая комедия нравов от автора нашумевшей трилогии о безумно богатых азиатах! Юная Люси, наполовину китаянка, наполовину американка из аристократического рода Черчилль, приезжает на свадьбу подруги и окунается в пленительную атмосферу острова Капри и роскошных свадебных увеселений. Среди гостей Люси замечает умопомрачительно красивого Джорджа. Он сразу начинает дико раздражать ее своей непохожестью на других, и это знакомство грозит обернуться оглушительным скандалом… И несколько лет спустя их пути снова пересекаются на Лонг-Айленде, где Люси проводит время со своим VIP-женихом, вполне устраивающим ее родственников-снобов.
Умопомрачительное состояние и вправду может свести с ума! А знаете почему? Потому что у кого-то другого денег еще больше, чем у вас, и этот кто-то мимоходом лишит вас такой привилегии, как любимый столик в эксклюзивном ресторане или экстренный вызов личного — лучшего в мире! — врача. Но что удивительно — находятся люди, которых не волнуют подобные проблемы! Например, Ник Янг, потомок известного рода и наследник грандиозного имения в центре Сингапура. Чудак из-за женитьбы на своей избраннице отказался от богатства и навеки поссорился с любимой бабушкой, могущественной Шан Суи, которая мечтала оставить ему бесценное недвижимое имущество, но, по слухам, переписала завещание.
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.