Безумно богатая китайская девушка - [22]

– У них кончилась мортаделла, поэтому я взял прошутто с фонтиной и инжирной горчицей, а еще панини с моцареллой, помидорами и песто… Подумал, что можно съесть напополам, – сообщил Ник, вернувшись. Передавая пакет Рейчел, он почувствовал перемену в ее настроении. – Ты в порядке?

– Мм… тебе нужно прослушать голосовые сообщения, – сказала Рейчел, протягивая ему беспроводной телефон.

Пока Ник слушал, Рейчел пошла в кухню и начала разворачивать сэндвичи. Она заметила, что пальцы ее дрожат и ей трудно принять простое решение – оставить сэндвичи в вощеной бумаге или положить на тарелки. На миг она рассердилась на себя. Вот уж не думала, что голос Элинор возымеет такой эффект. Какие ощущения он вызвал? Беспокойство? Ужас? Рейчел и сама не знала.

Войдя в кухню, Ник сказал:

– Мне кажется, впервые в жизни папа оставил мне голосовое сообщение. Я всегда сам звонил ему. Наверное, мама его достала.

– Похоже, секрет перестал быть секретом. – Рейчел выдавила улыбку, пытаясь замаскировать нервозность.

Ник поморщился:

– Астрид прислала мне предупреждение, пока мы гостили у твоего дяди, но я не хотел портить Новый год. Хватило одних разговоров про твоего отца… Стоило бы догадаться, что это произойдет.

– И что ты намереваешься делать?

– Ровным счетом ничего.

– Ты правда собираешься игнорировать ее звонки?

– Разумеется. Я не буду играть в ее игру.

Сначала Рейчел испытала облегчение, но потом ее охватили противоречивые чувства: сумеет ли Ник справиться с ситуацией? В прошлый раз, когда он игнорировал мать, это привело к неприятностям. Он снова совершает большую ошибку?

– Ты уверен, что не хочешь хотя бы поговорить с отцом? Может быть, попытаться как-то выяснить отношения перед свадьбой?

Ник задумался.

– Так ничего не нужно выяснять. Папа уже дал нам свое благословение, когда я разговаривал с ним месяц назад. По крайней мере, он рад за нас.

– А что, если сообщение не связано со свадьбой?

– Слушай, если родителям потребуется сказать мне что-то реально важное, то они просто наговорят это в сообщении. Или Астрид передаст. Это какая-то новая интрига, которую сплела моя матушка, чтобы попытаться в последний раз отговорить меня от женитьбы. Я ей все объяснил, а она ведет себя, как бешеная собака, которая ни в какую не хочет отпустить твою ногу.

Рейчел прошла в гостиную и опустилась на диван. Вот она, девочка, которая выросла, так и не узнав своего отца… Как бы она ни ненавидела Элинор Янг, сейчас ей было очень грустно, оттого что Ник настолько отдалился от своей матери. Рейчел знала, это не ее вина, но тошно было при мысли, что отчасти причина в ней. Она несколько минут размышляла, прежде чем наконец сказала:

– Мне жаль, что все так получилось. Никогда не думала, что из-за меня ты окажешься в подобном положении.

– Да в каком таком положении я оказался?! Мама сама во всем виновата, и ей некого винить, кроме себя.

– Я просто не думала, что так выйдет… В итоге на свадьбе не будет родителей жениха и бо́льшей части его родни…

Ник присел рядом:

– Мы это уже обсуждали. Все будет хорошо. Астрид и Алистер приедут, а они мои ближайшие родственники. Знаешь, я всегда ненавидел традиционные китайские свадьбы, на которые приглашены все родственники до единого чуть ли не с домашними питомцами. Мы собираемся устроить церемонию в окружении вашей семьи и наших ближайших друзей. Только ты, я и некоторые наши родные. А больше нам никто не нужен.

– Ты уверен?

– Более чем, – заверил Ник и начал целовать ее нежную кожу над ключицами.

Тихо вздохнув, Рейчел закрыла глаза. Она надеялась, что Ник действительно имел в виду то, что сказал.

Пару недель спустя студенты, выбравшие в Нью-Йоркском университете курс «Британия между войнами: потерянное поколение – открытие, изучение, возрождение», насладились прелюбопытным зрелищем. Посреди лекции профессора Янга две очень загорелые и очень белокурые амазонки вошли в аудиторию. Они были одеты одинаково – в облегающие темно-синие кашемировые свитера и безукоризненно отглаженные белые льняные брюки. На голове у каждой блондинки красовалась белоснежная морская фуражка с золотым шнуром. Парочка продефилировала к доске.

– Мистер Янг? Требуется ваше присутствие. Не соблаговолите ли пройти с нами? – обратилась к профессору одна из блондинок. Она говорила с сильным норвежским акцентом.

Не зная, как реагировать на происходящее, Ник ответил:

– Лекция заканчивается через двадцать пять минут. Подождите за дверью, и после занятий мы поговорим.

– Боюсь, это невозможно, мистер Янг. Дело не терпит отлагательств. Нам велено доставить вас немедленно.

– Немедленно?

– Да, немедленно, – кивнула вторая блондинка. В ее английском слышалось сильное влияние африкаанса, так что голос звучал еще строже, чем у норвежки. – Проследуйте с нами.

Пара была сорвана, и Ник начал уже закипать, как вдруг до него дошло: это, должно быть, какой-то предсвадебный розыгрыш – скорее всего, сюрприз от его лучшего друга Колина Ху. Ник заверил Колина, что не хочет никакого мальчишника и вообще шумихи, но похоже, что две длинноногие блондинки – часть некоего замысловатого плана.

– А что, если я не пойду с вами? – поинтересовался он с игривой улыбкой.