Безумная страсть - [8]

— Что вы несете? Я по поводу машины, угнанной сегодня во второй половине дня.

Подозрительный взгляд смягчился, лицо в щели похорошело и просияло любовью к органам. Соседка быстро захлопнула дверь, загремела цепочкой и вышла на лестничную площадку. В пестром халате и без скалки. Информация пошла потоком, без пауз и знаков препинания.

— Какой ужас среди бела дня Светочка так убивалась на секундочку домой зашла переодеться и на тебе ведь уже пару раз снимали колеса а теперь всю машину угнали куда смотрит милиция я вот в овощном уронила эту дурацкие новые деньги не знаю какая больная голова их выдумала и не хотела их брать да продавщица всучила нагнулась монетки собрать а капусты в сумке и нету и очередь молчит при Сталине был порядок Светочка так убивалась что она папе скажет машина-то папина она по доверенности ездит Илья Борисович где-то в Африке негров петь учит своей-то у нее машины нету вот выйдет замуж может отец ей подарит говорят в этой Турции хорошо платят в твердой валюте не то что у нас каждую неделю новые деньги…

— Спасибо! — невежливо прервал ее Егор. — Мне бы встретиться с… потерпевшей. У нас есть надежда на скорое завершение этого дела…

Вулкан красноречия извергся с новой силой.

— Надо бы встретиться да как же уехала поплакала и уехала на недельку говорит и ключ от почтового ящика мне оставила она же не знала что вы так быстро раскроете оставьте мне телефончик вашей Петровки на Лубянке и я сразу же как только…

— Куда уехала?! — рявкнул Егор.

— На метро уехала машины-то нету еще спрашивала сколько сейчас проезд в общественном транспорте стоит я ей жетончик подарила на говорю Светочка по-соседски хоть твой папа и гордый со своими неграми и никогда со мной не здоровается но я вот выше…

— Куда?! — взвыл Егор.

— А мне не сказывалась может на дачу у них на Николиной Горе трехэтажный особняк и лесу гектар а может в Анталью позагорать кто их сейчас разберет мы вот не такие были скромные белый свежий воротничок вот и все украшения даже губной помады не знали…

— Спасибо за информацию. — Егор постепенно отступал к лифту. — Мы вас вызовем.

— А как же показания в письменном виде? — удивилась соседка.

Егор похлопал себя по нагрудному карману, из которого выпирал толстый бумажник.

— Не беспокойтесь, все записано, каждое слово.

Соседка восхищенно ахнула. Егор нырнул в лифт.

Это Она! Она! Я нашел Ее! Все пело и ликовало в душе Егора. Он даже приплясывал от нетерпения, предвкушая их встречу. Совсем неплохо, что Ее сейчас нет в Москве. Будет время все обдумать, подготовить… На высшем уровне! Не какое-нибудь там… «Девушка, я вас где-то видел!» Нет, нет! Алые паруса — как минимум! И весь невостребованный запас юношеской романтики всколыхнулся и забурлил в его душе.

Егор вылетел во двор, зачерпнул пригоршню снега и прижал к пылающему лбу. Так. Машину найти, восстановить. А, лишь бы номер от старой принесли, остальное куплю… Цветы, оркестр, шампанское… Нет, шампанское при первом свидании — это купечество. «Миллион, миллион, миллион алых роз!» — всплыло вдруг в мозгу. Нет. Классику… Только посоветоваться надо со специалистом. Кажется, на втором этаже в клинике композитор лежит с геморроем… правда, в общей палате… И вертолет! Да! Для начала сойдет, а там посмотрим… Как говорится, по одежке встречают…

И тут раздался противный писк сотового телефона. Звонила мать.

— Ты ночуешь в моей новой квартире! — сообщила она без всяких предисловий.

— Но…

— Никаких «но»! Во-первых, шкаф сторожи. Во-вторых, рано утром придут рабочие, я договорилась…

— Но мама! Где я там буду спать?! В шкафу? — возмущенно завопил Егор.

Екатерина Петровна раздраженно повысила голос:

— Егор! Ты как дитя! Я обо всем позаботилась. Постель и ужин завезла. И не задерживай меня пустыми разговорами. Мне все упаковать надо, тут такое творится!.. — сообщила она и отключилась на полуслове в характерной для нее манере.

Егор вздохнул, попытался было вернуться к приятным мыслям о прекрасной незнакомке, но не получилось. И вдруг на него навалилась тяжелая свинцовая усталость. Он даже сам удивился. А потом припомнил весь длинный день с самого утра… Сколько всего произошло. Жизнь перевернулась! Да-а, надо бы отдохнуть.

Егор приехал к новой квартире матери уже в темноте, по дороге купил бутылку вина и фруктов, справедливо рассудив, что ужин мать приготовила, но насчет десерта он должен позаботиться сам.

Трагические силуэты в холле были уже стерты. Егор прошелся по пустым гулким комнатам, включая свет, — в поисках еды и постели.

Наконец в огромной гостиной он обнаружил шкаф, пересекающий комнату по диагонали, на каминной полке — пакет молока и батон белого хлеба, а на полу у камина — его старый, еще студенческих времен, спальный мешок. Мать, как всегда, оказалась на высоте. Ничего лишнего, никакого баловства. Привал спартанца перед битвой. Со щитом или на щите!

Егор разулся, снял пиджак, ослабил узел галстука и сел на спальный мешок в позе бедуина. Конечно, если бы затопить камин… так дров нет, а шкаф рубить рановато. А почему, собственно, нет дров. Камин-то отнюдь не декоративный, вон и зола… Он заглянул внутрь и увидел на решетке полусгоревшую стодолларовую банкноту. Отметил про себя, что номер уничтожен, и пошлепал на кухню в поисках дров. В одном из встроенных шкафов Егор обнаружил ровные высушенные полешки. Он наносил приличный запас в гостиную, развел огонь, выключил свет и развалился на спальном мешке.