Безумие стали - [45]

– Он не даст себя повязать! В замке он дозволял такое только Рине, уж не знаю почему…

– Маленькая леди, передохните, – ответил Аш-Гир и что-то сказал своим спутникам.

Один цвирг скрылся в темном проеме и вскоре вернулся с небольшим куском баранины. Аш-Гир взял у Энии поводок и разложил его на снегу, бросив мясо в центр петли. Они отошли в сторону. Снег под куском окрасился алым, Чара покосился на угощение.

– Сейчас попадется, – сказал Аш-Гир.

– Неужели ты думаешь, что он такой глупый? Если бы вы его подержали, я бы давно набросила ремешок.

– Ни за что, – немедленно отозвался цвирг.

– Ага! – воскликнула Эния. – Сдается мне, что ты боишься не за ваших свинок, а в первую очередь за себя.

– Это не так. Просто мы не должны касаться ирбисов.

– Почему?

– Снежный барс не только ваш любимец, ему благоволит Хозяйка Гор. Если цвирг хоть пальцем тронет священного кота, то навлечёт её гнев на себя и весь род.

– Чара никакой не священный, а самый обыкновенный, но в ловушку он не попадется.

– Мясо манит хищника так же, как мед манит пчел. Смотрите!

Ирбис спрыгнул с каменного бортика и теперь стелился по снегу. Желтые глаза не отрывались от окровавленного куска, ноздри раздувались, нюхая воздух. Длинный хвост волочился по земле, кончик нервно подрагивал. Чара полз на брюхе так осторожно, словно подкрадывался к реальной добыче. Вот он почти достиг мяса, выпущенные коготки подцепили кусок, Аш-Гир натянул ремешок, но лапа отдернулась. Ирбис затаился, разглядывая манящую цель.

– Он еще маленький и просто играет, – сказал Эния.

– Не шевелитесь, – прошептал Аш-Гир. – Если он голоден, то польститься на приманку.

Чара зашипел и прыгнул. В тот же миг принц рванул ремешок. Петля затянулась на шее ирбиса, но он этого словно и не заметил – рвал когтями баранину и урчал довольно. Цвирги опустили копья.

– Вот видите, я оказался прав, – сказал Аш-Гир.

– Полегче, ты его задушишь! – воскликнула Эния и забрала поводок.

– Не беспокойтесь, я оставил на ремне узел, чтобы петля не затянулась до конца.

Чара уже расправился с мясом и теперь умывался, облизывая лапы. Эния намотала ремешок на руку. Ирбис почувствовал, что его куда-то тянут, когти заскребли по снегу, но петля держала надежно. Он зарычал и укоризненно посмотрел на хозяйку.

– Не надо было лезть в ловушку, – сказала Эния. – Они тебя боятся, понимаешь? Пойдем, Чара, пойдем. Хватит упираться.

Ирбис нехотя встал и позволил ввести себя в темный проем. Аш-Гир шел впереди, освещая путь факелом. Наверняка злорадствует сейчас, подумала девочка. Поймал бедного котенка и радуется. Как будто Чара может причинить кому-то вред! Он ласковый и воспитанный, не то, что его дикие сородичи. Эния вспомнила шрамы на груди Сабура, пронзенного копьем снежного барса размером с пони, и призналась себе, что божественная Хозяйка поступила мудро, запретив коротышкам трогать ирбисов. Горцы могут выйти один на один с грозным зверем и победить его, а цвиргам с их ростом остается только ставить ловушки или забрасывать снежного барса издалека стрелами, а это нечестно и подло. Нет в такой охоте славы, и не пойдет добыча впрок.

Горцы не убивают ирбиса ради мяса или шкуры, а лишь единственный раз в жизни заступают ему дорогу, чтобы доказать своё мужество. Когда Сабур встретил четырнадцатую зиму, он ушел в снега мальчиком, а вернулся мужчиной. Ох, и волновалась тогда Эния за него! Трой Вентур смазал раны от когтей зеленым варом, а она сидела у постели и поила брата травяным настоем. Отец повесил шкуру добытого барса на стене Гостиного зала, она была чуть-чуть крупнее трофея Аргула, но вот только после этой охоты у Сабура появилась седая прядь, и он стал еще более неразговорчив.

Аш-Гир спускался всё ниже, факел исправно светил зеленым огнем. Чара покорно следовал за хозяйкой, желтые глаза ирбиса мерцали в темноте, словно крохотные звездочки. Вверху стены коридоров покрывала изморозь, здесь же блестел голый камень, шершавый и холодный. Вскоре Эния почувствовала, что воздух потеплел. Они вышли из тоннеля и оказались в просторной пещере. Её потолок укрывал мох, заливающий всё вокруг изумрудным светом. Посредине зала раскинулась зеркальная гладь озера. Эния подошла ближе и затаила дыхание. Сквозь прозрачную толщу виднелось дно с пушистыми водорослями, похожими на огромные цветки; меж застывших лепестков скользили серебристые рыбки, в глубине угадывались очертания еще более причудливых растений. Посредине возвышался покатый валун, касавшийся верхушкой потолка пещеры. На поверхности озера изредка лопались пузырьки, пахло серой и мускусом. Эния коснулась воды.

– Теплая!

– Озеро Покоя, как и наши кузни, согревает жар недр, – сказал Аш-Гир. – Если искупаться в нем, то отступят все болезни, а Хозяйка Гор добавит к жизненному пути несколько лишних миль.

– Ух ты! Теперь я понимаю, почему вы такие долгожители.

– Гм, главное не оставаться в воде надолго, а то можно остаться навсегда. Видите тех рыбок? Это цвирги, которые не вняли предупреждению. Хотите искупаться?

– Благодарю покорно. Я прекрасно себя чувствую, да и до старости мне далековато.

– Я пошутил, – с улыбкой сказал Аш-Гир. – Сплавайте до островка и обратно, усталость сразу отступит.