Безумие - [57]

– Извини. То есть... я на самом деле не хочу об этом говорить.

– Ну так бы и сказала.

Вздыхаю и прикусываю губу. Такое чувство, словно все смотрят на меня. Возможно, потому что так и есть. Я присаживаюсь рядом с Адамом лишь для того, чтобы попытаться не выделяться, чтобы на меня не так легко было глазеть. Радуюсь, когда разговор переходит на другую тему, отличную от меня и моей развалившейся личной жизни, и ещё больше радуюсь, когда приходит официант, чтобы принять наш заказ. Я заказываю ещё один шот и Лонг-Айленд айс ти.

– Помирать, так с музыкой? – шепчет мне на ухо Адам, вновь напоминая о том, что это наша последняя ночь вместе.

Прижавшись к парню щекой, по секрету шепчу ему:

– Я буду скучать по тебе.

ЗАЧЕМ Я СКАЗАЛА ЭТО?

Адам отстраняется, чтобы взглянуть на меня, и я боюсь того, что он скажет. Я, наверное, до чертиков его напугала. Я буду скучать по тебе? Он меня всего два дня знает! Адам открывает рот, словно собирается что-то сказать, но потом закрывает. Наконец он наклоняется ко мне и произносит:

– Нет, не будешь.

Когда он отстраняется, чтобы посмотреть на мою реакцию, я хмурюсь. Чёрта с два я не буду скучать по нему.

Он снова наклоняется.

– Мы будем встречаться дважды в неделю на занятиях и, скорее всего, на выходных, когда я буду похищать тебя для репетиторства.

Ладно, я могу всерьез разреветься. Вместо этого смеюсь:

– Обещаешь?

Он качает головой.

– Я не даю обещаний. Впрочем, для тебя сделаю исключение.

Может, это из-за алкоголя, или из-за «недообещания» Адама, но внезапно я чувствую себя менее стервозной. Когда Джоэль предлагает мне потанцевать, я даже позволяю ему вытащить меня на танцпол.

Он раскручивает и отпускает меня, а сам вертит бедрами рядом со мной – немного слишком вызывающе, но это же Джоэль! Дело явно не в том, что я ему могла понравиться. Но я подыгрываю ему, и в конечном итоге мы истерически смеемся на танцполе из-за наших нелепых движений. Моя кожа блестит от пота, когда я следую за ним, пробираясь сквозь толпу к нашему столику, ухватившись сзади за футболку парня. Я практически останавливаюсь как вкопанная, когда вижу, как уютно устроились Мишель и Адам, но каким-то образом даю команду ногам двигаться дальше.

Мишель одной рукой обхватила подбородок Адама, удерживая его лицо повернутым к ней. Их лбы соприкасаются, и он улыбается ей. Она хихикает и наклоняется, чтобы что-то прошептать ему на ухо, после чего парень облизывает губы.

Я плюхаюсь рядом с ним, «случайно» слишком сильно завалившись и ударив его прямиком в спину. Когда они ударяются лбами и вскрикивают, я начинаю безудержно хохотать:

– О боже, – произношу я сквозь смех, – извините.

Адам смеется и потирает лоб.

– Спасибо тебе.

– Обращайся.

Я ещё посмеиваюсь, оглядывая всех сидящих за столом, пока не натыкаюсь взглядом на ухмыляющегося мне Шона. Его глаза остекленели, доказывая коллекцию выстроившихся в ряд пустых стопок, и она не включает в себя шоты, которые он выпил с Адамом до того, как мы сели за столик.

– Хорошо себя чувствуешь, Шон? – дразнюсь я.

– Превосходно, как персик в солнечных лучах! – смеется он.

Шон смеется ещё громче, а моё сердце пропускает удар. Мне следует пресекать его комментарии, чтобы парень снова не застал меня врасплох.

Мишель продолжает навязываться Адаму, пока мы общаемся и выпиваем, и в тот момент, когда я думаю, что больше не выдержу этого, она спрашивает его, достаточно ли он пьян, чтобы потанцевать.

Он смеется и качает головой.

– Даже близко нет.

– В таком случае, может, ты хочешь уйти отсюда?

Она произносит это достаточно тихо, поэтому большинство сидящих за столом не слышат этого, но я навострила уши на их разговор, словно от этого зависит национальная безопасность. Я тут же встаю, чтобы выпустить Адама, не желая слышать, как звучит его голос, когда в конце концов он попросит меня встать. Мои резкие движения привлекают его внимание. Он начинает двигаться вместе с Мишель, практически приросшей к его бедру.

Я так сильно кусаю внутреннюю сторону губы, что уверена – скоро почувствую кровь, но в этот момент слышу смех Шона:

– Адам! – кричит он, и тот останавливается, чтобы посмотреть на него. – Иисусе, мужик, ты так и не понял, кто она? Да?

Адам поворачивается к Мишель и удивленно поднимает брови.

– А?

– Не она! – кричит Шон.

О Боже, о Боже, о Боже.

– Она! – Шон указывает пальцем на меня, от чего кровь стынет в жилах.

Адам медленно переводит взгляд на меня.

– О чем он говорит? – спрашивает он, выглядя совершенно сбитым с толку.

– Ни о чем, – быстро отвечаю я. – Он пьян.

– Просто скажи ему, кто ты! – выкрикивает Шон, и я одариваю его угрожающим взглядом. Я убью его. Честно, убью!

– Кто она? – спрашивает Адам у Шона, и я практически хватаю его за локоть и увожу подальше от стола.

Когда Мишель спешит последовать за нами, я резко останавливаюсь и, оглядываясь на неё, шиплю:

– НЕ ТЫ!

Она спотыкается, словно мои слова в буквальном смысле бьют её по лицу, но я слишком взволнована, чтобы гордиться этим, и тут же вновь начинаю тащить Адама к выходу.

– Лучше скажи ему! – кричит нам вслед Шон, но я не обращаю на него внимания, как можно скорее вытаскивая Адама из клуба. Он смотрит на меня так, словно я сумасшедшая, но без вопросов следует за мной.