Безумие Джоула Делани - [5]
Потом появился Тед, и при виде его долговязой фигуры я сразу почувствовала облегчение. Собранный педантичный человек может быть не очень хорошим мужем, но в экстренных ситуациях он весьма кстати.
Как обычно, Тед не тратил время на любезности.
– Где он?
– Там где-то, – неуверенно ответила я. – Меня не пустили внутрь.
– Подожди здесь, – сказал он так же, как медсестра, и принялся рыться в ворохе белых халатов. Через минуту он уже натянул нарукавники и обменялся рукопожатием с коллегой. Ученые вроде Теда предпочитают сугубо официальный тон в беседе с молодыми ординаторами.
Пока они разговаривали, я пыталась подойти поближе, но прежде, чем мне удалось что-то услышать, они свернули за угол, и медсестра снова преградила мне дорогу.
Я продолжала ждать. Появился молодой человек с забинтованной рукой. Проходя мимо компании подростков в кожаных куртках, он сочувственно улыбнулся. Какой-то ординатор стал беседовать с женщиной в бобровой шубе. Женщина задавала вопросы и медленно кивала, слушая ответы. Потом она покинула приемную. Подъезжали машины «скорой помощи» и патрульные машины, из которых выносили окровавленные жертвы несчастных случаев, пьяных. Как будто в тот вечер, накануне уик-энда, по меньшей мере половина города получила увечья.
Наконец Тед появился снова и стал переодеваться в хвою меховую куртку.
– Все в порядке, – сказал он мне. – Его приняли. Мы можем идти.
Я не сразу поняла, что мы уходим без Джоула. Не знаю, чего еще я ожидала, может быть рассчитывала на какое-то чудодейственное лекарство, которое поставит Джоула на ноги. Тед дошел до вращающихся дверей и нетерпеливо оглянулся.
– Пойдем, я возьму тебе такси.
– Что с Джоулом? – спросила я.
– Его отправили в психиатрическое отделение.
У меня сжалось сердце. Я чувствовала, что готова заплакать, – но это нельзя было делать ни в коем случае. Ничто так не бесило Теда, как женские слезы. Изо всех сил стараясь не разреветься, я без всяких пререканий вышла на улицу.
Ветер уже стих. Полная луна выплыла из-за облаков и освещала снег, смягчавший угловатые очертания комплекса «Бельвю». На холодном воздухе слово «психиатрическое» перестало восприниматься столь остро. Пробираясь по глубокому снегу рядом с Тедом, я почувствовала, что снова могу доверять своему голосу.
– Что же с ним случилось? – спросила я Теда.
– Похоже, кое-что принял.
– Ты имеешь в виду ЛСД?
– Может, мескалин или галлюциногенные грибы. По дыханию и пробам крови ничего сказать нельзя. От них не остается никаких следов. Но это, очевидно, какой-нибудь галлюциноген. Ведь прежде с Джоулом не случалось ничего подобного?
– Конечно, нет, – поспешно ответила я. Тед пристально посмотрел на меня, и мне сразу вспомнилось, как странно вел себя Джоул в последнее время. Несчастная любовь, отказ от хорошей работы, путешествие в Танжер. Потом – квартира в трущобах, странная жизнь без друзей. Возможно, тут существовала какая-то связь и с самоубийством нашей матери. Но мне не хотелось теперь думать о ней и, чтобы избавиться от этих мыслей, я быстро заговорила:
– Ты видел его сам?
Тед кивнул.
. – Что он сказал?
– Он не говорил.
– Если бы ты только слышал этот голос…
Мы стояли у Первой авеню. Когда Тед остановил такси, у меня возникло чувство, что все происходит слишком быстро.
– Они не могут привести его в сознание?
– Ему дали торазин. Но это не моя область. Давай залезай.
Я села на заднее сиденье, но когда он захлопнул дверь, я не выдержала и крикнула:
– Тед!
По-видимому, ему немалых усилий стоило сохранить спокойствие. Он явно хотел поскорее исчезнуть. Я вдруг поняла, что сегодня мы отняли у него несколько часов, которые он рассчитывал посвятить работе.
– Он все еще… ограничен в движениях? – Я не могла произнести: «в смирительной рубашке».
Но Тед не захотел отвечать. Между нами опять выросла стена.
– Послушай, – сказал он, теряя терпение, – я сделал все, что мог. Завтра поговорю с психиатром.
– Ты позвонишь мне, когда поговоришь с ним?
Он коротко кивнул. Я поняла, что он опасался слез.
– Водитель, отвезите леди на Восточную, шестьдесят четыре.
Когда машина отъехала, я обернулась и посмотрела через заднее стекло. Тед уже останавливал другое такси. Прежде чем мы свернули, я еще раз взглянула на «Бельвю». Множество зданий из кирпича и камня, большие железные ворота. И где-то внутри остался Джоул.
На следующее утро, в субботу, я проснулась, когда за окном моей спальни на заиндевевших деревьях уже сверкали солнечные лучи. Но сказочная красота зимнего утра не развеяла моих тревог. Чтобы взбодриться, я сварила себе кофе. В столь ранний час Тед, конечно, еще не успел позвонить в «Бельвю». Чтобы отвлечься, я включила радио и стала слушать последние новости, но мысли неизменно возвращались к Джоулу. Я опять видела, как он с жуткой гримасой сидит, вытянув ноги, на мексиканском ковре, потом вспомнила отделение неотложной помощи в «Бельвю». И еще у меня осталось смутное ощущение, будто я забываю о чем-то очень важном. Но мне так и не удалось больше ничего вспомнить. Наконец, услышав шум внизу, я спустилась к детям.
