Безумие - [53]
Здесь, как нигде больше, понимаешь личную близость безумия, невозможность предугадать и предотвратить. Блестящий молодой человек, сын хороших родителей, гитарист, учился во Владивостоке, получил травму на учениях, - и все: непоправимо. Сейчас ему 37 лет - все перепробовано, все испытано. Или девушка - очень одаренная, красивая, училась в Москве, - переводила бабушку через дорогу, налетела машина, бабушка умерла у нее на руках. Девушка уцелела - но не рассудком, много лет подряд живет в том ужасном дне, словно на переходе. А еще бывает - энцефалит как осложнение после обычного гриппа, как это было у инженера из Нижнекамска, 19 дней в коме - и стойкий психический дефект, и тоже - непоправимо. Судьбы, судьбы, судьбы. Преданные мужья и жены, отказавшиеся мужья и жены, дети, навещающие родителей, и дети, забывшие родителей. Из 500 человек - только 20 дееспособных.
А пока мы разговаривали с доктором Рахимовым, у него родилась дочь. Ее назовут Аделией.
IV.
Чтобы избежать пафосного слова «возрождение», скажем сдержанно: «реконструкция». Это общее состояние и Елабуги последних лет, и ее социальной сферы. Всегда есть известные ножницы между самой честной чиновничьей цифрой и голосом обывателя. По данным социологического опроса, более 60 процентов горожан оценивают себя как средний класс (в прошлом году таких было в полтора раза меньше), в городе сохраняется очередь на социальное жилье, практикуется социальная ипотека - с другой стороны, горожане же говорят, что на зарплатах в 7-8 тысяч рублей - при уровне цен в Татарстане - жить совсем несладко. При этом, однако же, Елабуга - второй в республике университетский город (Елабужский пединститут стал педуниверситетом), и молодежь не уезжает отсюда, а приезжает сюда; особенно ценятся выпускники здешнего иняза, а всего в 70-тысячной Елабуге - 4 вуза и 23 тысячи учащихся. Общая эмоция горожан - несколько настороженное, но в целом спокойное ожидание больших перемен к лучшему. Это связано и с первыми результатами заявленной стратегии развития города: образование, культура, туризм, социальная поддержка. Глава района - кандидат наук, а его заместитель, Елена Соловьева, - бывшая директор школы, и выбранные ими приоритеты уже начинают оправдывать себя. Исключительно хорош отреставрированный центр, открываются новые гостиницы, музей Цветаевой превратился в мемориальный комплекс, в городском музее-заповеднике более 70 объектов, - за прошлый год Елабуга приняла 123 туристических теплохода, бесчисленное количество автобусов и самостийных путешественников. Интенсивно, где-то, может быть, даже навязчиво конструируют культ филантропии, благотворительности, как можно более возвеличивая легендарную династию купцов Стахеевых.
Это тот контекст, в котором существует Елабужский психоневрологический интернат. Не самый плохой контекст. Сдержанно оптимистический. Но еще есть такой фактор, как культурная память города, неблаженное его наследство - и я думаю, что и тогда, когда отреставрируют последние корпуса интерната, Рахматуллин обучит «обеспечиваемых» хорошим ремеслам, а на богоугодных огородах взойдут, как ожидается, богатые бахчевые, - невесомая девушка все равно будет писать стихи доктору А.: «Я не могу без тебя. И этот день, эта ночь…», и чугунная Марина Ивановна, почему-то похожая на пожилую рабфаковку, возможно, будет понимать про нее что-то большее, чем это дано всем условно здоровым нам.
Павел Пряников
Как дома
Сельская идиллия
I.
Сразу после новогодних каникул в магазинах Рузского района Подмосковья начались перебои со стеклоочистителем «Максимка». По-видимому, власти дали людям спокойно встретить праздник, а потом начали изымать из продажи этот недорогой напиток. Борис Аркадьевич Факторович, заместитель главного врача психиатрической больницы № 4 в селе Покровское, сразу заметил дефицит дешевой спиртосодержащей продукции: «С алкогольными психозами к нам стало меньше народу поступать».
Борис Аркадьевич берет палочку и выходит на крыльцо. Вокруг кипит жизнь: пациенты в телогрейках и полосатых штанах очищают дорожки ото льда, копошатся вокруг стеклянных теплиц, туда-сюда носят бревна. Трудятся в основном как раз алкоголики - это входит в их программу излечения, а погруженные в себя шизофреники сидят на лавочках и курят. Замглавврача смотрит на тружеников с отеческим умилением. «Конечно, они для меня как дети», - словно угадывает он мои мысли.
«Зря вы к нам сейчас приехали, тут летом хорошо - графы Шереметьевы знали, где усадьбу ставить», - палкой он указывает на восемь корпусов больницы и сообщает, что через три месяца здесь начнется буйное цветение растительности и птичьи трели.
А пока среди старых, еще барских, темных лип и дубов единственные яркие пятна - сами корпуса больницы. В желтых одноэтажных домах лечатся алкоголики мужского пола, в розовом - женское отделение, для пациенток со всеми диагнозами, а в белых, с голубой полосой строениях - разместились прочие больные-мужчины.
Психиатрическая клиника № 4 принимает людей из трех подмосковных районов - Рузского, Истринского и Можайского; год от года число коек растет. «В пятидесятые годы все начиналось со ста с небольшим мест, в восьмидесятые их стало триста сорок, сейчас - четыреста шестьдесят», - рассказывает Борис Аркадьевич. Рост числа пациентов он объясняет развитием алкоголизации общества. «Тех же шизофреников как было тридцать человек на десять тысяч населения, так столько и осталось. А с алкоголиками - настоящая трагедия! Мы наблюдаем лавинообразный рост алкогольных психозов! Но и это полбеды. А беда - это новый закон о психиатрии, в котором написано, что такие больные могут быть помещены в клинику лишь добровольно. Сегодня его привезли в смирительной рубашке, а через три дня он говорит, что выздоровел, и со спокойной душой уходит отсюда», - Борис Аркадьевич приподнимается со стула и выглядывает в окно, словно хочет убедиться, не успел ли кто из подметающих дорожки бросить работу и отправиться в ближайший винный магазин.
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Дмитрий Быков — одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и — постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» — его первое сочинение в прозе, и в нем тоже в полной мере сказалась парадоксальность мышления автора. Писатель предлагает свою, фантастическую версию печальных событий российской истории минувшего столетия: жертвы сталинского террора (выстоявшие на допросах) были не расстреляны, а сосланы в особые лагеря, где выковывалась порода сверхлюдей — несгибаемых, неуязвимых, нечувствительных к жаре и холоду.
«История пропавшего в 2012 году и найденного год спустя самолета „Ан-2“, а также таинственные сигналы с него, оказавшиеся обычными помехами, дали мне толчок к сочинению этого романа, и глупо было бы от этого открещиваться. Некоторые из первых читателей заметили, что в „Сигналах“ прослеживается сходство с моим первым романом „Оправдание“. Очень может быть, поскольку герои обеих книг идут не зная куда, чтобы обрести не пойми что. Такой сюжет предоставляет наилучшие возможности для своеобразной инвентаризации страны, которую, кажется, не зазорно проводить раз в 15 лет».Дмитрий Быков.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?