Безобразный Ренессанс. Секс, жестокость, разврат в век красоты - [26]
Но критика – это не то же самое, что идеологические разногласия. Очень немногие (если на это вообще кто-то решался) критики Медичи нападали на внутреннюю структуру флорентийской политики. Речь шла, скорее, о людях, чем о принципах. К примеру, заговорщики Пацци стремились просто заменить режим Медичи собственным. Очень немногие враги семьи действительно предлагали некие конституционные реформы. Ни Паренти, ни Ринуччини не интересовались серьезными политическими переменами. Даже «Трактат» Савонаролы оставляет определенные сомнения в том, чем будет отличаться «гражданское управление» от «тирании» на структурном уровне. Да, определенные олигархи иногда выступали друг против друга, но политическая система олигархии оставалась практически неизменной. Переход от олигархии Медичи к «теократии» Савонаролы, а затем к новой Флорентийской Республике был всего лишь перетасовкой одних и тех же людей, находящихся на верхушке лестницы, и не затрагивал глубинные структуры. Даже перетасовка и та была не слишком серьезной: покровитель Микеланджело, Пьеро Содерини, в 1481 г. был приором и близким другом Пьеро де Медичи, а затем в 1502 г. его выбрали гонфа-лоньером пожизненно.
Когда в 1501 г. Микеланджело вернулся во Флоренцию, он оказался в чужом, но все же знакомом политическом мире. Флорентийская Республика стала более предана «республиканским» идеалам, чем прежде, но была столь же далека от «народного» правительства, как и всегда. В политике господствовали та же тяга к олигархии, что и во времена Медичи (1434–1494). Хотя многое делалось для ввода в исполнительную власть «новых» семейств, ни один из членов Синьории 1501 г. не принадлежал к какой-то семье, которая не была представлена во власти прежде.>51 Брат Микеланджело Буонаротто стал приором в 1516 г. каким-то чудом.
Несмотря на намеренный символизм «Давида», Флоренция не приблизилась к идеалу города свободы и равенства, оставшись тем же городом, что и в середине XIV в. За республиканскими лозунгами сохранялись глубокие социоэкономические различия, которые выражались через культуру постоянного политического исключения беднейших слоев населения. Им отводилась абсолютно пассивная роль, а любое недовольство подавлялось с непоколебимой жестокостью.>52
На историческом фоне насилия, фракционной борьбы и бунтов Микеланджело и его «Давид» должны были занять центральное место в политической драме, призванной обмануть и ввести в заблуждение неимущих и униженных. Хотя статуя должна была стать символом свободы, город, на который смотрел Давид, явно не спешил к политическому равенству.
Хотя Сальвиати и Содерини внимательно наблюдали за работой Микеланджело, его «Давид» был куда дороже другому, почти незаметному человеку. Тихий и скромный архиепископ Флоренции Ринальдо Орсини предпочитал скрываться в тени, но внимательно наблюдал за работой художника, ведь Микеланджело работал всего в нескольких метрах от врат собора.
Неудивительно, что скульптура Микеланджело интересовала Орсини, хотя и по-своему. В конце концов скульптор избрал религиозный сюжет. Хотя статуя должна была стать мощным политическим символом и создавалась на деньги флорентийских магнатов, «Давид» говорил на языке веры, и его история была взята из Библии. Кроме того, члены комитета собора заказали «Гиганта» в качестве украшения одной из опор собора. Невозможно было, чтобы Орсини не проявлял хотя бы умеренного интереса к работе, которая изначально предназначалась для его епископского храма.
Но присутствие Орсини в истории «Давида» объясняется и еще одной более фундаментальной причиной. Орсини возглавлял религиозную жизнь Флоренции. И сколь бы жесткими и упрямыми ни были Содерини и Сальвиати, не следует забывать, что религия являлась неотъемлемой частью повседневного существования Флоренции времен Микеланджело. Хотя Орсини был менее известен, чем многие его предшественники, именно он объединял флорентийское общество.
В основе своей религия обеспечивала основу, на которой строилось все остальное. Религия определяла время. Она структурировала жизни. Основные жизненные события – крещение, причастие, брак, смерть – происходили в церкви. Литургический календарь был основой течения года. Юридические и судебные документы часто датировались не конкретными датами, а сроками религиозных праздников. И арендная плата часто взималась в праздничные дни. Религия структурировала и день. Семьи благочестиво молились вместе или врозь, часто ходили к мессе или вечерне – хотя бы раз в день. Звон колоколов по различным поводам обеспечивал городу, где не было часов, ориентиры для работы и отдыха. Церковь обеспечивала чувство места. Приходы являлись основной единицей городской организации. Церковь не только объединяла местных жителей, но еще и была местом сбора общественных организаций. Религия формировала и определяла межличностные отношения любой сложности. Семьи (особенно богатые) поклонялись конкретным святым точно так же, как римляне поклонялись домашним богам (ларам и пенатам). Гильдии по отдельности и вместе имели серьезнейший религиозный элемент, доказательством чему может служить соревнование за право украшения Орсанмикеле.
В Бейсин-Сити практически каждый день происходят настолько жуткие события, что тамошние жители именуют его Городом Пороков. Бывший боксер Фил Роули работает вышибалой в стриптиз-баре. Он случайно убивает Алекса Донована, брата председателя верховного суда. Замешанная в этом преступлении Алиса, супруга судьи, помогает Филу замести следы. Они сжигают труп Алекса в крематории. Алиса не хочет возвращаться к мужу, она ненавидит его. Но шпионы Донована выслеживают обоих. Филу удается спрятаться в Башне Старого Города, в зоне влияния проституток.
Мэвис Клер – проститутка из старого города, но она запросто может сойти за леди из высшего света. Она умна, образованна и очень сексуальна. И эти качества дают ей безупречное алиби: в свободное от работы время она выполняет киллерские заказы местного мафиозного синдиката. Вскоре Мэвис получает заказ на очередного клиента – немолодого и очень богатого адвоката, вставшего поперек пути местных мафиози. Подобраться к адвокату не так просто: у него неподкупная охрана, да и сам он довольно бдителен. Тогда красотка решает втереться к нему в доверие.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге расследованы тщательно замалчиваемые события недавней истории. Перед Второй мировой войной сионистское лобби Запада вступило в сговор с Гитлером. Нацистская Германия за помощь в захвате Европы должна была освободить от англичан Палестину и насильно переселить туда европейских евреев. С целью сделать этот процесс необратимым немцы, по сговору с сионистами, проводили «особую» политику в отношении евреев на оккупированных Германией территориях. За эту книгу автор был привлечен к уголовной ответственности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.