Безмолвные воды - [12]

– Я думаю, достаточно, Кэти, – прозвучал голос отца.

Я подняла взгляд и увидела стоящего в дверях папу – он смотрел на меня и на маму. Должно быть, он пораньше вернулся с работы, чтобы позаботиться о ней. Когда он был рядом, маме всегда становилось лучше. Она подошла к нему, и в ту же секунду он обернул руки вокруг ее худенького тела. Он что-то прошептал ей на ухо – видимо, слова оказались правильными, потому что мама перестала плакать и согласно кивнула в ответ. Через несколько минут она сказала, что ей нужен воздух, и вышла из комнаты.

Папа подошел ко мне, опустился на колени и одарил меня кривой улыбкой.

– Мэгги Мэй?

Да, папочка?

– Биение твоего сердца заставляет планету вертеться, – сказал он и прикоснулся носом к моему в эскимосском поцелуе. – И все будет в порядке. Знаешь, почему?

Я покачала головой, и он продолжил:

– Потому что никто из нас не одинок. У тебя есть семья, которая тебя любит и всегда будет с тобой. Договорились, шалунья?

Договорились, папочка.

Он улыбнулся, как будто услышал слова, которых я не произносила.

– Как насчет того, чтобы попозже сходить за замороженным йогуртом? Думаю, нам полезно будет выйти и прогуляться. Что скажешь?

Да.

Он улыбнулся шире, как будто снова меня понял. Может быть, родители всегда знают, о чем думают их дети. Возможно, это некое шестое чувство. Я была благодарна за эту папину сверхспособность.

Он ушел проверить маму, а я осталась в их комнате – сидя на пуховом матрасе, я позволила себе утонуть в его мягкости. Свесив ноги и откинувшись на спину, я закрыла глаза. В последнее время мои уши улавливали малейший звук поблизости – начиная от шума ветра, шелестящего в яблонях на заднем дворе, и заканчивая жужжанием мухи, летающей в ванной дальше по коридору. Я открыла глаза еще до того, как Брукс успел произнести хоть слово. Я услышала его мягкие шаги, приближающиеся ко мне. Поступь Келвина всегда была тяжелой, словно весь свой вес он переносил на каждый шаг. Брукс же ступал более мягко, словно шел по полу на цыпочках. Мне стало интересно, всегда ли его шаги были такими, или он стал так осторожно ходить в последние несколько дней. Не буду врать, раньше я не обращала внимания на звук его шагов. А теперь удивлялась тому, как много, оказывается, не замечают люди, которые слишком много болтают.

– Мэгги, ты в порядке? – спросил он, останавливаясь в дверях. Я не стала садиться, но повернула в его сторону голову. Наши взгляды встретились, и он засунул руки глубоко в карманы джинсов. – Келвин и твой отец во дворе – проверяют, как там мама. Она попросила, чтобы я ушел домой, и я согласился, но не мог уйти, не повидав тебя. Я могу что-то для тебя сделать?

Я пожала плечами, и он нахмурился.

– Можно мне войти? – спросил он. Я кивнула, и он нахмурился еще сильнее. Брукс присел на кровать, а потом откинулся на спину и лег рядом со мной. Моя голова была по-прежнему повернута к нему, и теперь мы оказались лицом к лицу.

– Твоя мама сказала, что ты не разговариваешь. Она говорит, что тебе нечего рассказать, но я думаю, это неправда. Уверен, тебе есть много что сказать, но ты не знаешь как.

Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я отвернулась, чтобы он не видел меня плачущей. Пускай он окажется свидетелем единственной слезы, а остальные, текущие по лицу, будут капать на мамину подушку.

Он тихо заговорил:

– Знаешь, это я виноват. Я должен был встретить тебя в лесу для нашей репетиции, но слишком долго пытался отыскать галстук, который тебе бы понравился. Знаю, ты, наверное, решила, что я бросил тебя, но это не так, Мэгги Мэй. Клянусь, я собирался встретить тебя, но, когда пришел, тебя нигде не было. Мне так жаль.

Я услышала, как Брукс шмыгнул носом, и слезы из моих глаз потекли с новой силой. Он продолжил:

– Мне действительно очень жаль. Прости, прости меня…

Мы оставались там еще несколько минут. Мои слезы продолжали литься, и Брукс не пытался убедить меня перестать плакать. Возможно, это всего лишь плод моего воображения, но мне показалось, что он и сам тихо плакал вместе со мной.

***

– Кому мороженого? – сказал папа, буквально врываясь в спальню – мы с Бруксом так и не выходили из комнаты. Не знаю, когда это произошло, но в какой-то момент мы с ним взялись за руки, и я до сих пор не нашла в себе сил разорвать этот захват.

Мы оба сели, и Брукс быстро отдернул свою руку.

– Я с удовольствием съел бы немного мороженого! – воскликнул он.

Следом за папой вошла мама и нахмурилась.

– Брукс, ты давно не был дома. Наверное, тебе стоит вернуться. Совершенно ясно, что нам нужно время побыть своей семьей, если ты не возражаешь, – она не хотела грубить, но я точно могла сказать, что Брукс был слегка обижен, хотя и улыбался.

Большинству людей эта улыбка показалась бы обычной, но я знала – так он улыбался, когда был немного смущен.

– Конечно, миссис Райли. Извините. Я ухожу, – он повернулся ко мне и улыбнулся лишь уголками губ. – Как ты сегодня, Мэгги Мэй?

После того происшествия он каждый день задавал мне этот вопрос. Я медленно кивнула.

Я в порядке, Брукс.

Он встал с кровати и направился к выходу, но папа, прочистив горло, сказал: