Безлимитный поединок - [4]
Бабушка, Сусанна Багдасаровна, хотя и окончила Московский финансовый институт, большую часть своей жизни занималась воспитанием дочерей, а потом и моим. Она учила меня быть правдивым, верить людям, ценить любое творение человеческих рук. Строгая, выдержанная, рассудительная, бабушка пользовалась общим уважением и любовью. Пройдя суровую жизненную школу, она не утратила природного оптимизма и доброжелательности. Вспоминая сегодня слова, которые она любила повторять: «Это прекрасно, что все мои внуки разной национальности», — я думаю, какой же мудрой была бабушка. Среди моих двоюродных братьев и сестер — армяне, азербайджанцы, евреи. Но бабушка не выделяла никого из нас, оберегая право каждого на теплоту и любовь.
В семье меня не баловали, никакого сюсюкания не было и в помине. Воспитывали убеждением. Помню мамины «прививки» от зазнайства — это когда в газетах начали меня хвалить. Она внушала мне: «Каждый человек в чем-то талантлив, только не всегда этот талант раскрывается. Тебе повезло, что твои способности проявились так рано. Просто повезло!» И нагружала домашней работой: посылала в магазин за хлебом и молоком, оставляла присматривать за двоюродными братом и сестрой… Когда я всерьез занялся шахматами, свободного времени почти не осталось.
Третьеклассником я начал участвовать в турнирах. Жизнь сразу разделилась на будни и праздники. Праздники — турниры, все остальное — будни. Но вскоре стал получать удовольствие и от ежедневных занятий шахматами. Будней не стало!
Вот одно из моих первых школьных интервью журналу «Юность»: «Лишиться шахмат? То есть как — лишиться? Если бы оказался на необитаемом острове? Ну и что! Я бы начал с того, что сделал себе шахматы. Как быть без партнеров? Думаю, несколько лет продержался бы и без них. Если бы не было, из чего сделать шахматы? Тогда вообще нечего делать на этом острове, шахматы — это необходимый минимум! Если бы я сделал шахматы, а злая сила уничтожила бы их? Тогда… тогда нам с ней пришлось бы выяснить отношения!»
В жизни я тоже предпочитал «выяснять отношения». Я ссорился и дрался, как все мальчишки. Моим ближайшим другом в школе был Вадим Минасян, с которым я дружу и по сей день. Сколько раз попадали мы с ним в потасовки! Но самые отчаянные наши проделки связаны с «пожарами». Однажды мы разожгли костер прямо в школе и стали прыгать через него, чтобы пофорсить перед девчонками… Правда, пока мне не стукнуло шестнадцать, я на девочек не обращал особого внимания, относился к ним свысока (хотя и немного побаивался их). Как-то я спросил маму: «Почему девочки тратят так много времени на подготовку к урокам? Почему они такие ограниченные? Я ненавижу их!» Сейчас, рассказывая это, она от души смеется: «Спустя всего полгода он влюбился».
Помню, еще в третьем классе одна девочка прислала мне записку: «Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты женился на мне». Боюсь, что мой ответ был не очень галантным. К счастью (или наоборот), послание было перехвачено учительницей прежде, чем разбило сердце моей обожательницы.
Когда я наконец влюбился, все перевернулось. Она была младше меня и училась в другом классе, так что нужно было как-то обратить на себя ее внимание. Но как? Я собрал своих друзей, и мы разыграли маленький спектакль. Они встретили ее на улице и сделали вид, что пристают. Момент был критический. И вот тут-то появился я — герой-избавитель, отважный и сильный. Потом я устроил в ее честь фейерверк, даже с настоящими ракетами…
Много хлопот маме доставляло мое здоровье, вернее болезни. В девять лет мне удалили аппендикс. Через день после операции дядя, приехав в больницу, увидел мою кровать пустой. Он испугался, но нянечка успокоила его и повела в ординаторскую. Заглянув туда, дядя увидел, что я… лежу на каталке и даю сеанс одновременной игры врачам вслепую.
Когда мне исполнилось десять лет, врачи заволновались по поводу моего сердца, определили ревмокардит. Они сказали, что мне следует избегать простуд, так как это может отразиться на сердце. С тех пор мама научилась сама делать уколы, во всех наших поездках имела при себе шприц, потому что до пятнадцати лет мне необходимо было колоть антибиотики. Потом все нормализовалось — благодаря занятиям спортом. Я плавал, играл в футбол, бадминтон, гонял на велосипеде…
На зарубежные шахматные турниры я начал выезжать с тринадцати лет. Перед каждой поездкой основательно готовился к встрече с незнакомой страной, жадно впитывал все сведения о ней, обсуждал их со школьными учителями.
Возвращался настолько переполненный впечатлениями, что поначалу не мог спать. И только выплеснув эмоции, поделившись всем увиденным с одноклассниками, успокаивался. Помню, на меня огромное впечатление произвел тот факт, что в Париже можно сидеть в парках на траве.
С детской любознательностью и шахматной обстоятельностью я сравнивал увиденное с нашей повседневной жизнью. Случались из-за этого у меня и неприятности. Некоторые взрослые выговаривали мне, что нехорошо критиковать свою страну. Но уже тогда я знал, что к любой проблеме нужно подходить объективно и при этом не бояться говорить прямо, что думаешь. Мой отец был человеком твердых принципов, бескомпромиссный. И я рад, что унаследовал эти его черты.
В этой книге Гарри Каспаррв посвящает читателя в тайны блестящего стратегического мышления, создающего преимущество не только в шахматах, но и в повседневной жизни.С мастерством и обаянием подлинного знатока, разбирая увлекательные и поучительные истории, отражающие не только самые напряженные и решающие моменты его впечатляющей шахматной карьеры, но и опыт великих новаторов и выдающихся деятелей политики и бизнеса, автор объясняет, как добиться победы даже в самых трудных ситуациях, одержать верх над соперниками и достичь успеха в условиях самой жесткой конкуренции.
Сегодня искусственный интеллект меняет каждый аспект нашей жизни — ничего подобного мы не видели со времен открытия электричества. Но любая новая мощная технология несет с собой потенциальные опасности, и такие выдающиеся личности, как Стивен Хокинг и Илон Маск, не скрывают, что видят в ИИ возможную угрозу существованию человечества. Так стоит ли нам бояться умных машин? Матчи Гарри Каспарова с суперкомпьютером IBM Deep Blue стали самыми известными в истории поединков человека с машинами. И теперь он использует свой многолетний опыт противостояния с компьютерами, чтобы взглянуть на будущее искусственного интеллекта.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.