Безголовый - [3]

— Понимаю, — сказал я.

— Ничегошеньки ты не понимаешь. Сейчас темно, и пупок как черная дыра, а то бы… — Она вздохнула. — Вообще-то нет там никакого лица.

— Понимаю.

На ночном столике вместе с сигаретами, помнится, лежали спички. Я протянул руку и нащупал коробок.

— Я сочинила тогда историю, будто должны были родиться близнецы, но вторая девочка не успела вырасти, и от нее осталось только лицо у меня на животе… Эй, что ты делаешь?

— Я же сказал, что все понимаю.

Я зажег спичку, и, прикрыв пламя от сквозняка ладонью, склонился над ней.

— Эй, погаси сейчас же. — Хихикая громче прежнего, она попыталась встать, но я придержал ее ногой. — Ты обожжешь меня.

Я всмотрелся в ее пупок. Так, ничего особенного — складки, морщины, как у всех женщин. Но когда спичка почти догорела, я увидел такое…

— Теперь моя очередь. — Она попыталась отобрать коробок, но не тут-то было.

— Я сам на себя посмотрю.

И зажег другую спичку.

— Осторожнее, волосы себе подпалишь, — предостерегла она.

— Не волнуйся, не подпалю.

Спичка так и норовила потухнуть, но все же, согнувшись в три погибели, я заглянул себе в пупок. Как только я разглядел там лицо, проклятая спичка обожгла мне пальцы и погасла.

— Ну что, видел? — Она опять захихикала.

Она полулежала на подушке, и там, где тело сгибалось, открывался и закрывался большущий рот.

Выходит, и на ее туловище огромное лицо. Я пригляделся и рассмотрел здоровенные выпуклые глазищи со зрачками — сосками, изящные брови — ниточки, между ребрами — приплюснутый нос.

Мне подумалось, что все мы одинаковые. Все на одно лицо.

Из наших пупков высунулись крошечные головки и поцеловались.