Бездна - [62]

– Эй, идите сюда, – вяло помахал я рукой, призывая спутников, – тут есть интересное.

Теодор сразу (и с явным облегчением) сложил карты, направившись ко мне. Зверь открыл глаза и повернул голову, всем видом показывая нежелание подниматься на ноги. Швед перестал орать и теперь стоял, упёршись лбом в стену, определённо не втыкаясь, на каком он свете находится. Вобла прекратила истерить, показав грязное, в разводах лицо.

Теодор присел рядом со мной и поднял голову, всматриваясь в остатки лица.

– Герберт, – сказал он с некоторым сомнением. – Вроде бы. Во всяком случае, похож. Ну этот, рядом, определённо Ковальчик, он один был такого маленького роста. Я тогда просто поражался, как такой тщедушный человечек умудрился пройти настолько далеко.

– Что их убило? – спросил я. – Феникс?

– Она самая, – кивнул Теодор и со вздохом опустил череп на землю. – Православные остались в Бездне без погребения… А ведь я предупреждал: спасение – в бегстве. Аль-Хазред был категоричен в том, что касается неуязвимости стража Потока. Да и какая вещь способна убить дьявольское создание, которое и так каждое мгновение умирает и рождается вновь? Бежать, только бежать! А они решили её подстрелить, вот и поплатились.

– А от неё можно удрать? – поинтересовался я, и Зверь, который прислушивался к нашему разговору, зашевелился.

– Можно, – пожал Теодор плечами. – Феникс летит не слишком быстро, гораздо медленнее бегущего человека. Но эта тварь никогда не устаёт, не спит и в совершенстве знает лабиринт уровня. Если она загонит тебя в один из тупиков, ты пропал.

– И когда же она появится? – спросил Зверь, устало поднимаясь на ноги. – И какого мы ждём? Пока не прилетело твоё пугало, надо поднимать задницы и сваливать!

– Не торопись. Есть проблема выбора направления. Как видишь, мы стоим посреди коридора, не имеющего ответвлений. – Теодор повёл рукой направо, потом налево. – Ветки начинаются дальше. Кто знает, откуда появится Феникс? Где гарантия, что мы не пойдём ему навстречу? Дождёмся, пока он подаст голос, а потом двинемся в противоположном направлении.

– Подаст голос? – удивился Зверь. – Что это означает? Этот соловей задолбанный песенку нам споёт?

– Провоет, – загадочно ответил Теодор. – Жди.

Давным-давно, в далёком детстве, я очень любил смотреть фильм «Седьмое путешествие Синдбада». Помнится, мне больше всего нравился один эпизод, который одновременно пугал до дрожи. На острове, куда высаживались путешественники, обитали жуткие твари – циклопы, нелепые одороблы, гигантского роста, с единственным глазом. Передвигаясь по острову, они издавали пронзительные трубные звуки. Так вот, в этом самом эпизоде циклоп ещё не появился, но люди уже слышали издаваемый им вой. Спустя несколько секунд появлялось и само чудовище, начиная охоту за незваными гостями. Просматривая кино повторно, я уже знал, когда это будет происходить, но всё равно вздрагивал, услыхав жуткий глас.

Рёв, услышанный нами через полминуты после окончания разговора, заставил подпрыгнуть на месте. Все уже были на ногах и вертели головой, пытаясь определить, откуда идёт звук адской трубы. Стены отражали вой, искажая и усиливая, из-за чего его источник мог оказаться как слева, так и справа. Вскоре невидимая пока птица Феникс вновь подала голос, уже намного ближе.

– Там, – указал Теодор. – Бежим!

В указанном направлении появилось слабое зарево, будто кто-то начал разводить костёр, разгорающийся с каждой секундой. Конечно, было бы очень интересно поглядеть, как выглядит загадочный страж пятого уровня, легенду о котором я слышал ещё в детстве, но череп на полу безмолвно предупредил о возможных последствиях.

Все сорвались с места так, словно внезапный порыв ураганного ветра погнал по коридору пятёрку измученных людей. Мы неслись быстро, насколько позволяли уставшие ноги, но вой приближающейся птицы усиливался, настигая нас, окружая со всех сторон и подавляя своим оглушающим величием. Видимо, Теодор ошибся, и проклятая гадина летела всё же быстрее бегущего человека. Обернувшись, я увидел, как зарево мало-помалу обретает конкретные черты непонятного крылатого существа. Смотрел я крайне недолго, но всё равно успел уловить странную штуку: огненная птица словно мерцала во время полёта. Будто её пламя утихало и тут же вспыхивало вновь. Что это означало, я не понял, но в голове всплыла фраза нашего предводителя, дескать, чудовище каждое мгновение умирает и возрождается вновь. Возможно, именно это я и увидел.

Пот, катящийся с меня, пропитывал и без того грязную одежду, струился по лицу и брызгами разлетался в разные стороны. Если бы волосы не слиплись колтуном, то падали бы на глаза, а так сальность послужила неплохим заменителем геля.

Неожиданно узкий тоннель закончился, и мы оказались на перепутье: широкая площадка продемонстрировала три встречных ответвления.

– Туда! – крикнул Теодор.

Куда он махнул рукой, я не заметил, но Вобла, бегущая передо мной, свернула направо, и я бросился следом. Времени для рассуждений не оставалось – зарево настигающей птицы уже плясало на стенах коридора, а спину жёг усиливающийся жар. Фигура впереди слабо обрисовывалась в полумраке тоннеля, и я до смерти боялся потерять единственный ориентир в предательском сумраке. Почему-то мне казалось, будто топот бегущих ног стал значительно тише, словно уменьшилось количество бегунов. Возможно, кто-то отстал, но сил оглянуться и проверить не оставалось. Ноги заплетались, лёгкие производили шум, как кузнечные меха, глаза щипало от льющейся в них солёной влаги.