Без жалости - [23]

Она выпила одна. Бутылка уже опустела. Выпив, Марина Яковлевна попыталась встать, но не смогла.

- Ой, что-то худо мне, - схватилась Марина Яковлевна за сердце. - Ох... Совсем худо. Ну накликала, дура старая. Только вспомни про смерть, а она уже тут как тут... Ох! Слушай, Карл, будь человеком! Я ведь знаю, что никакой ты ни идиот, что прикидываешься... Вызови неотложку, Карл. Христом богом прошу: вызови! Ну будь ты человеком, Карл! Ляля! Лялечка!

Карл сидел неподвижно в прежней позе над шахматной доской. Марина Яковлевна уронила пустую бутылку и, хватаясь за сердце, кулем повалилась со стула на пол. Ляля вскочила со стула, подбежала к бабушке, присела на корточки, потом вскочила, бросилась к телефону, сняла трубку, нажала на какую-то клавишу и закричала:

- Бабушка! Бабушка! Дяденька, помогите! Бабушка!

Положила трубку, подбежала к бабушке, села возле нее на ковер, заплакала. Карл механически расставлял фигуры на шахматной доске, словно собирался с кем-то играть. Так они сидели довольно долго, глядя в разные стороны, Карл - на доску, Ляля - на лежащую неподвижно бабушку. Потом раздался звонок. Ляля убежала и вернулась с двумя мужчинами в белых халатах. Один из них, молодой, с черным новеньким саквояжем, был врач "скорой помощи", а другой, постарше, с большим тяжелым металлическим чемоданом, фельдшер.

- Ну что тут у нас? - специальным "докторским" тоном заговорил при входе врач. И вдруг осекся, увидев Карла. - А это еще кто такой? Почему сидит?

- Не обращайте внимания, Олег Петрович, - успокоил фельдшер. - Это родственник хозяйки. Он не в себе.

- То есть совсем?

- Напрочь. Аутист. Не реагирует на окружающую действительность. И притом не говорит.

- А с девочкой что?

- Сами видите, что. Задержка развития. Такая молодая, интересная, а ума - как у трехлетнего ребенка. И при этом... - Он что-то прошептал на ухо врачу.

- Да что вы говорите? - Врач уже по-другому, с каким-то особенным интересом посмотрел на Лялю. - Да, понимаю... Большой соблазн. Жалко девочку. А как же она по телефону?

- Это мы ее приучили. Бабка у них сердечница, чуть что - приступ, без сознания, в любую минуту может концы отдать. А дома, кроме девочки, никого. Даже этого, - махнул фельдшер в сторону Карла, - раньше не было, недавно привезли. Ну мы и запрограммировали на телефоне одну клавишу, чтобы если что - прямо к нам. И в диспетчерской всех предупредили. Как только с этого номера детский вопль, так мы сразу бригаду. Пару раз, правда, зря смотались, бабка просто уснула спьяну, но в другой раз вовремя поспели.

Врач присел на корточки, взял Марину Яковлевну за руку, пощупал пульс.

- Старушка, стало быть, выпить не дура?

- Да, есть маленько. Они с сыном на пару обычно зажигают. А иногда она одна. Но редко. По каким-то особенным дням. У них ведь как, у стариков: свой календарь, своя история...

Философствуя, фельдшер привычно поставил на пол чемодан, достал из докторского саквояжа ампулу, шприц, сломал головку ампулы, набрал в шприц лекарство, выпустил воздух.

- Что там у вас? - наклонился к нему врач. Фельдшер показал ампулу. Прекрасно. Давайте купируем приступ и подождем немного...

- Может, на диван ее переложить?

- Я думаю, лучше не трогать. Пол теплый, ковер - пусть лежит... - Врач с удовольствием распрямился, потянулся. Подошел к столику. - Он что же у них - в шахматы играет?

- Ага. И так здорово, говорят. Всех обыгрывает.

- Не может быть. Я когда-то в институте очень даже прилично играл. А как же он... того? Он же не видит ничего.

- Да это просто. Вы ход сделайте, он тут же включится и начнет играть.

- "Включится". У вас, Виктор Семенович, просто робот какой-то получается, а не человек.

Врач несколько раз провел ладонью перед глазами Карла, потом снял с доски пустую стопку, понюхал, покачал головой. Отставил стопку в сторону и сделал первый ход. Карл мгновенно ответил. Врач с непривычки вздрогнул, но оправился и быстро сделал следующий ход. Так они играли какое-то время, потом врач задумался и решил для удобства игры сесть. Он перешагнул через лежащую на ковре Марину Яковлевну, взял ее стул, сел и продолжил игру, но теперь уже неторопливо, вдумчиво, со вкусом.

Фельдшер смотрел то на игру, то на Марину Яковлевну. Потом сказал:

- Ну, все: недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах.

Врач, занятый игрой, спросил, не глядя, равнодушно:

- Уже умерла?

- Да нет, - ухмыльнулся фельдшер. - Вроде наоборот, оживает потихоньку.

- Это хорошо... Я сейчас посмотрю, минуточку... А впрочем...

Он положил своего короля, протянул руку Карлу, тот ее автоматически пожал.

- Что тут у нас? - Врач поднял Марине Яковлевне веко. - Да, мы уже в полном порядке...

Марина Яковлевна пошевелилась, пытаясь встать. Врач и фельдшер взяли ее под руки с разных сторон, подняли, довели до дивана, осторожно усадили. Сами тоже уселись рядом с нею.

- Вы кто? - недоверчиво спросила Марина Яковлевна у врача.

- Это наш новый доктор, Марина Яковлевна, - жизнерадостно пояснил фельдшер. - Олег Петрович. Он у нас теперь вместо Анатолия Иваныча.

- А Анатолий где?

- На пенсию вышел Анатолий Иваныч.