Без пяти минут взрослые - [18]

Аполлинария Ивановна подёргала за ручку. Дверь была заперта, но внутри кто-то возился. Вдруг на полную мощность зазвучал транзистор.

— Сейчас же откройте, — приказала комендант.

— Одну минутку, тётя Поля, — откликнулась Элита. — Света, ты не знаешь, где ключ?

Наконец, ключ нашёлся. В последний момент Светлана, выскочив из постели, схватила наполовину опустошенную бутылку вина. Пробки не было. Она заткнула горлышко пальцем и спрятала бутылку рядом с собой в постели.

Аполлинария Ивановна обыскала помещение, заглянула в шкаф и под кровать.

— Кого вы ищите, тётя Поля? — насмешливо спросила Элита. — Воров?

— Чей это пиджак?

— Один воспитанный мальчик, когда мы гуляли, накинул его мне на плечи, чтобы я не озябла. Завтра верну ему.

Аполлинария Ивановна выглянула в полураскрытое окно: по пожарной лестнице спускались двое парней.

— Это кто такие? — строго спросила она.

— Не знаем, — уверяли в один голос Элита и Инна.

— Не лгите. Девочки из соседней комнаты слышали, как вы разговаривали.

— Это было радио.

— Я вам не Шерлок Холмс и не служебная собака, чтобы бегать по следам каждого вашего кавалера, — Аполлинария Ивановна рассердилась не на шутку. — Завтра же доложу руководству училища.

— Тётя Поля, не надо, — кинулась упрашивать Элита, но комендант вышла, хлопнув дверью.

Светлана уже несколько минут чувствовала, что промокла. Она подняла одеяло. Ужас! Ночная рубашка и простыня были кроваво-красными.

— Из-за вас у меня вся постель испачкана, — почти плакала она. — Надо стирать!

— Другие спят с парнями, а ты с бутылкой вина, — посмеялась Элита. — Ну, не сердись. Молодец, что спрятала.

Предсказания Светланы оправдались. Действительно, неприятности были, и большие.

— Ваша группа победила бы в социалистическом соревновании, если бы за нарушение дисциплины вы не потеряли много очков, — сообщила заместитель директора Скуя.

— Ничего же не случилось, — не успокаивалась Элита.

— Жаль, что у вас так мало девичьей гордости. Пускать к себе ночью подвыпивших парней, хихикать, целоваться с ними. Да вы соображаете, что они могли сделать с вами?

— Они порядочные парни, а не негодяи какие-нибудь, — защищалась Элита.

— Порядочные парни ночью в гости не ходят, да ещё по пожарной лестнице.

— Это несправедливо, — жаловались девочки Кристине Яновне. — Пусть наказывают Элиту и Инну. Мы же не виноваты.

— Ничем не могу помочь, — развела руками мастер. — В нашем училище, если один провинился, отвечает вся группа.

— Вы тоже хороши. Могли бы устроить свидание в другом месте, — упрекали незадачливых влюбленных подруги.

— Мы их не звали, они сами… — начала оправдываться Инна, но Элита прервала её:

— Мне Дидзис нравится, и я буду встречаться с ним когда захочу и где захочу. И в наши интимные дела пусть никто свой нос не суёт.

Инна предусмотрительно промолчала.

В середине зимы длинные вечера располагают к чтению. В это время в профессионально-технических училищах проходят конкурсы художественного чтения.

«Отстаньте со своими стишками, — сопротивляется кое-кто из будущих механизаторов или зоотехников. — Это дело девчонок», но увидев, как его товарищ листает сборник стихов, или услышав похвалу учителя за хорошо прочитанные стихи, задумывается: «Чем я хуже других? Надо попробовать».

— Девочки, что будем читать на конкурсе? — спросила Байба, улучив момент, когда мастер вышла из мастерской. — Другие группы уже выбрали темы. Седьмая, например, о труде. А мы какую?

— Ты культорг, вот и думай, — ответила за всех Дезия.

— Как тебе не стыдно? — рассердилась Байба. — Все готовятся, не только наше училище: и мебельщики, и полиграфисты, и текстильщицы. Неужели трудно выучить одно-единственное стихотворение?

— У меня они не держатся в голове. Я пас.

— А у меня для такой чепухи нет времени, я лучше в кино схожу, — Дезия вызывающе посмотрела на Байбу.

— Поэзия — чепуха?! Она делает человека духовно богаче…

— Ну, заговорила, прямо как на уроке латышской литературы.

— А где взять эти стихи? Самых популярных, как Зиедонис, Вациетис, Чаклайс, Петерс, в магазине не купишь и в библиотеках за их книгами очередь.

— Надо посоветоваться с Юрате Мартыновной — решила Байба.

Так и сделали.

— Я, конечно, могу подыскать вам стихи, но лучше вы сами. Знаете что, приходите сегодня вечером ко мне.

— Всей группой?

— Да. Тогда и решим, как нам быть.

И вот девушки сидят на ковре вокруг дымящегося самовара. Рядом корзинка с яблоками и тарелки с печеньем.

— Юрате Мартыновна, расскажите о себе, пожалуйста.

— Живу без забот. У меня есть две добрых феи: мама рядом, за стеной, и бабушка в деревне. Эти яблоки из бабушкиного сада. Летом я, как в песне, «молоко пью, молоко ем, в молоке купаюсь». Приходится, правда, и сад полоть, и корову доить, и сено косить.

— А вы были влюблены?

— Да. По крайней мере, мне так казалось. Но, наверно, это было ненастоящее. Так что у меня, как и у вас, всё впереди, — Юрате весело рассмеялась.

— В книгах так красиво пишут про любовь, и в песнях поют. А я ещё ни разу… — вздохнула Светлана.

— Я лично дружбу ценю выше любви, — поделилась Даце. — У меня есть хороший друг. Восемь лет мы сидели за одной партой. И теперь часто встречаемся, нам всегда есть о чем говорить. Любовь не объективна, влюбленные боятся обидеть, огорчить друг друга, а настоящий друг всегда говорит то, что думает. По крайней мере, мой Петерис такой.