Без права на ошибку - [41]
В том, что Жвакина — не тот человек, за кого себя выдает, Валентин теперь не сомневался. Она притворялась, что выпила больше, чем надо. Та доза спиртного, что ей досталась, чувствовалось, — не в диковинку. Встречаться с ней еще раз было неприятно, даже противно, его не покидало чувство брезгливости. Может быть, поэтому ему пришла мысль: перво-наперво сходить в городскую баню, забежать в парикмахерскую и окончательно снять с себя до смерти надоевшую личину протоиерея Иеронима.
Как иногда бывает в Приуралье, мороз неожиданно отступил, небо посерело, принялось осыпать темные деревянные дома города пушистыми хлопьями снега. Белокрылов спустился на Сенной базар, купил у краснощекой торговки кусок дегтярного мыла и мочалку.
В бане и около нее толпился народ. Валентин занял очередь в парное отделение и зашел в парикмахерскую. Длинный цирюльник с хитрой усмешкой посматривал на странного клиента, а когда закончил работу и спрыснул Белокрылова какой-то душистой жидкостью, то ехидненько спросил:
— В коммунисты решили податься, святой отец?
— Пора, уважаемый, и вам могу посоветовать, не прогадаете! — Валентин озорно подмигнул ловкому брадобрею.
Битый час потом пришлось выстаивать в очереди, но зато в парилке он отвел душу. Помылся и попарился — на славу, одолжив у какого-то старичка березовый с дубовой и пихтовой ветками веник. Чистое белье надевал разомлевшим и умиротворенным, даже вроде бы и на сердце стало светлее и легче. Хорошо бы Гирышу купить какой-нибудь новогодний подарок, порадовать парнишку. Успеть бы на базар, пока там не закончилась торговля.
Около круглого дощатого цирка Белокрылов купил подходящие для подростка подшитые валенки, а на рынке подобрал по их размеру деревянные коньки-колодки с железными полозьями и сыромятными ремнями.
Гирыш никогда не катался на коньках, сначала пришлось научить его привязывать колодки к валенкам, а потом показать приемы скольжения. Парнишка часто падал, вставал и снова растягивался на утрамбованный снег около конюшни. Смех и горе с ним!
Незаметно приблизился условный час — пора идти на свидание с Машей. Но прежде необходимо еще оставить у дежурного записку Горбунову.
С Машей у них была договоренность встретиться на плотине заводского пруда у памятника Дерябину. Туда он и пришел первым, стал ждать.
Машу Валентин увидел еще издали. Среди других пешеходов она выделялась белой меховой шапочкой, такого же цвета воротником, муфтой и валенками.
«Узнает она меня или нет? — подумал Белокрылов. — От прежнего Иеронима ни во мне, ни на мне ничего не осталось».
На нем сейчас была ладно пригнанная добротная шинель под новым ремнем, теплая серая шапка и сапоги, начищенные до блеска. Бороду он сбрил полностью, а вот усы — маленькие, коротко подстриженные — оставил.
Но Маша узнала его сразу. Еще не доходя нескольких шагов, она улыбнулась и приветливо помахала рукой.
— Здравствуйте, Валентин Иванович!
— Здравствуйте, Мария Егоровна…
— Вы снова забыли свое обещание.
Белокрылов хотел спросить: «Какое обещание?» Но вспомнив, что дал слово называть ее просто Машей, виновато посмотрел на девушку.
— Пойдемте куда-нибудь, Маша, — предложил он.
— Пойдемте.
Валентин не решился взять ее под руку. Не сговариваясь, они направились в сторону заречных улиц, где было малолюдно и тихо. Падал редкий снежок. Валентин пытался сосредоточиться на чем-нибудь определенном И не мог, не мог начать разговора. Думалось о многом хорошем, которое переполняло его сейчас, и все же нужные слова не находились. Маша тоже молчала. Они шли рядом, изредка несмело поглядывая друг на друга, все замедляя и замедляя шаг.
Улица, по которой они брели, была пустынной. На углу узкого переулка остановились.
— Вы не замерзли, Маша?
— Что вы! Я одета очень тепло, а вот вы — в тонких перчатках руки, наверное, закоченели. Так?
— Ничуть. Мне очень тепло.
— Не верю, Валентин Иванович. Снимите перчатку, дайте проверить. Ну, конечно, ледышки!.. Прячьте в муфту, места хватит, в ней действительно тепло.
Валентин охотно подчинился. В пушистой мягкой муфте пальцы горячих и холодных рук переплелись, а через некоторое время трудно было понять, чьи горячее.
Смеркалось. В домах уже зажглись лампы. Первой пришла в себя Маша. Осторожно высвободив пальцы, она сказала мягко, но убедительно:
— Пора по домам, Валентин, уже поздно. Да и мама, наверное, волнуется.
Обратно почти всю дорогу они не шли, а бежали. Остановились только, когда миновали вешняки[2]. Обоим не хотелось прощаться.
— Пойдем, Маша, через Летний сад, тут есть тропинка-прямушка. Путь короче да и выйдем ближе к вашему дому.
Девушка согласилась. Валентин взял ее за руку и, петляя между кустарниками по склону сада, помог ей подняться до крайней аллеи, по обе стороны которой стояли высокие вековые деревья.
Маша остановилась, прислонилась спиной к тополю, чтобы справиться со сбившимся от быстрого подъема в гору дыханием. Кругом — ни души. Сад словно замер, ни звука, ни шороха. Валентин не удержался: снова нашел в муфте теплые нежные пальцы девушки и, перебирая их, гладил. Маша замерла. И снова как будто отодвинулись земля и люди, в целом мире остались только они вдвоем, два сердца, слитые в одно большое, горячее и нежное…
В книге описывается классовая борьба в деревне в период коллективизации, враждебные действия служителей культа против Советской власти. События раскрываются через восприятие чекиста Димитрия Ковалева, посланного расследовать исчезновение председателя колхоза «Красный Октябрь» Федора Романова. Читатели, особенно молодые, узнают из книги, как трудно было устанавливать новую жизнь в деревне, какие жертвы приходилось нести при этом. Книга написана на документальной основе.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.