Без права на ошибку - [40]

— Значит, вечер у тебя свободен?

— Не более часа.

— Тогда зайдем ко мне, у меня тихо и уютно. Я квартирую в отдельной комнате, живу, как монашка, ты будешь первым мужчиной, посетившим скромную затворницу. — Ася взяла Белокрылова под руку, доверчиво прижалась.

Вскоре они зашли во двор двухэтажного дома. Квартира Аси имела отдельный вход. В небольшой комнате было тепло. Столик, два полумягких стула, диван, ковер на полу, а за шелковой занавеской угадывалась кровать.

— Вчера ко мне заходила хозяйка, принесла графинчик домашней наливки в честь рождества. Ну и, конечно, мы ее не осилили вдвоем…

На столике появился графин, две высокие рюмки, вазочка со смородиновым вареньем.

— Извини, Валентин, угощать больше нечем. На минуту я оставлю тебя — хочу переодеться, люблю дома ходить только в домашнем.

Ася скрылась за занавеской. За тонким полотном она снимала с легким шуршанием платье, поспешно расстегивала кнопки и вскоре появилась перед Валентином в легком халатике без рукавов, едва прикрывавшем крепкие стройные ноги в домашних туфельках на каблучках. С распущенной длинной косой на плече, с разрумянившимся лицом, с красивой фигурой Ася производила сильное впечатление.

«Дьявол, а не женщина, — искренно подумал Валентин. — Да, трудно устоять перед такой… Подождем, что еще выкинет эта Жвакина…»

Ася взяла с комода сумочку, села рядом с Белокрыловым, вплотную придвинув стул.

— Вспомнила, что захватила с собой еще прошлогоднюю фотографию опасного преступника, сбежавшего из сибирской тюрьмы. Данные по розыску остались в отделе, в них настоящая фамилия и кличка имеются, только я не могу их сейчас вспомнить… Может, ты знаешь, Валюша? Вот, посмотри!

Она достала из сумочки карточку. Белокрылов взглянул и чуть не вскрикнул от удивления. На снимке был… Курчавый.

— Не знаю… С чего это вдруг ты о нем вспомнила? Зачем он тебе сдался?

— Как зачем? Преступник до сих пор не пойман. А вспомнила потому, что очень похожего на него гражданина я видела однажды в Народном доме. И сегодня мне показалось, что он там прошнырнул. Может быть, в Ижевске окопался? У меня зрительная память отличная.

— Зовите на помощь меня, когда обнаружите. А, в общем, желаю удачи, еще одну благодарность получите.

— Как официально! Я, наверное, надоела тебе своей болтовней? Все о работе да о работе… Давай поставим пластинку.

Ася подбежала к граммофону, стоявшему рядом с фикусом, покрутила ручку и поставила «Аргентинское танго». Вернувшись на место, села еще ближе, так, что Валентин почувствовал сквозь гимнастерку ее горячее тело.

— Предлагаю выпить за нас с тобой, за дружбу! До дна.

«Ого! Темпы нарастают. Пора уходить. Пусть этот тост будет последним», — решил Белокрылов.

Прозвенели хрустальные рюмки. Хозяйка, не отрывая томного взгляда от гостя, не торопясь, смакуя, выпила наливку до капли. Он тоже осушил рюмку до дна.

— А теперь — танцевать! — Ася встала и за руки подняла со стула Валентина.

— Танго я не умею, — попробовал отказаться тот.

— Научу! У тебя сразу получится, только слушайся меня. Прежде всего — расслабься, а я поведу за кавалера…

Ася обхватила его за талию, крепко прижала к себе и стала раскачиваться в такт музыки, не сдвигая ног с места.

— Главное — не спеши, — нежно шептала она, — у нас с тобой все еще впереди… Валечка, поцелуй меня! Вот так поцелуй… — Ася потянулась к его губам, но Белокрылов отстранился. Тогда она стала страстно целовать его в шею и подбородок… Валентин с трудом вырвался из ее объятий…

XXII

Белокрылов поспешил к Горбунову, надеясь, что тот еще не успел уйти домой. Председатель часто задерживался на работе до поздней ночи, а то и до утра.

В коридоре Валентину встретился Зайцев с перевязанной рукой.

— Привет, Валентин Иванович. Не торопись. Нет его на месте. Председатель отправился с оперативной группой в Агрыз, а оттуда намеревался заехать и в Вожгурезь. Так что вернется не раньше завтрашнего дня.

— Жаль… — с досадой сказал Белокрылов. — Как твоя рука?

— Заживает, как на собаке.

— Ну, пока! Будь здоров. Пойду в казарму. Гирыш, наверное, уже заждался, гостинцы ему отнесу, — Белокрылов бережно извлек из кармана Машин сверток с пирогом и зашагал к выходу.

В казарме Гирыш, как всегда, радостно бросился навстречу:

— Я давно тебя жду, Валентин агай!

Через минуту он с удовольствием уплетал сдобный пирог, запивая горячим морковным чаем из жестяной кружки…

… Белокрылов проснулся, когда зимнее солнце уже заглянуло в окна. Он с одобрением посмотрел на койку Гирыша, аккуратно заправленную по самой строгой армейской форме, чего нельзя было сказать о некоторых других, покинутых в спешке. «Люди давно делом занимаются, а я дрыхну, как барсук», — молча ругнул себя Валентин. Он посмотрел на часы. До назначенного свидания с Машей осталось пять часов. Начальник в отъезде, доложить о вчерашней встрече с секретаршей Жвакиной кому-нибудь другому — нежелательно. Лучше подождать его возвращения. Почему все же она решилась показать тюремные фотографии Курчавого? С какой целью вынесла их в сумочке?

Белокрылов долго еще ломал себе голову и не находил решения. Помочь мог только Горбунов и не потому, что со стороны виднее, а по его большому опыту.