Без переводчика - [49]
Прохожий заворачивает в «брассери». Что выбрать? Из витрины яркой рекламой его еще издали звала «Ган-чия». Надо отведать наконец модного аперитива! И тут мода настигает его, получает свою дань.
Человек, подошедший к стойке, возможно, и не подозревает, как велика эта мзда. Чего доброго, он склонен еще пожалеть предпринимателя, пишущего неоном и светящейся краской на тысячах фасадах, во всех городах и селениях. Сколько он тратит денег! Да, сумма солидная. Но ведь реклама создает моду. А оплачивает рекламу покупатель. Ведь расходы на нее включаются в стоимость товара. Они составляют до сорока процентов цены!
Вот огромное новое здание, к которому всегда возят туристов. Эффектная алюминиево-стеклянная призма в двадцать три этажа возведена страховой фирмой. Разве фирме было тесно в прежней конторе? Нет, не в этом дело. Что же тут: щедрый размах богачей, бескорыстное желание украсить город? Пусть клиенты так и считают. Фирме важно показать, что она богата. Расчет психологически точен. Люди, которых с детских лет приучали уважать деньги, потянутся к богатой фирме, захотят именно в этом роскошном здании застраховать свою жизнь и имущество. Уж здесь-то не подведут!
Одиннадцать часов. Одна реклама живет на пустой улице. Ее время кончается через час-другой. А пока она бушует в городе, бьется в уснувшие окна. Будто хочет поджечь столицу своим холодным огнем.
И странно… Мне все кажется, что на бульваре Анспах, на «перекрестке отпускников», подлинная Бельгия отодвинулась в тень…
О многом заставляют поразмыслить огни столицы, многоцветные жертвенные огни у алтаря коммерции.
«Генерал Мими»
Приезжий иностранец совершенно беззаботно может жить в своем отеле, не задумываясь ни о чем решительно. Автобус туристской фирмы промчит его от одной достопримечательности Брюсселя к другой. А после сытного обеда ноги донесут ленивца разве что до ближайшего универмага.
Обедает турист по существу два раза: ведь второй завтрак тоже состоит из трех-четырех блюд. Бельгийская кухня великолепна, здешние туристские фирмы, как и все фирмы мира, помнят хорошую поговорку: «Путь к сердцу иностранца лежит через желудок».
Иной приезжий, пожалуй, напишет в дневнике: «Бельгийцы питаются волованами — хрустящими слоеными корзиночками с курятиной, а также мясом под соусом из шампиньонов и свежими помидорами, начиненными креветками и еще чем-то очень вкусным».
В ресторане отеля меня обслуживает невысокий, очень ловкий официант валлонец в белом кителе с погонами. На его худом подвижном лице выделяются черные лукавые глаза и длинный нос.
Двигаясь с молниеносной быстротой, он без малейшей задержки обслуживает человек тридцать. Правда, ему помогает полный краснощекий мальчуган в коротких штанишках, лет тринадцати. Официант гоняет его, сверкая глазами, не дает мальцу ни отдыха, ни срока.
— Чей это мальчик? — спросил я, когда обеденная страда подошла к концу.
— Сын патрона, — услышал я.
«Видимо, хозяин приучает парня к делу, — подумал я. — Готовит преемника». Но я ошибся.
— Нет, к делу он уже приставил старшего сына, — и официант посмотрел на меня с удивлением, — Разве плохо для ребенка побегать вот так? Илеру полезно согнать жир.
Сейчас погончики на кителе — блестящие, с узором из толстых золотистых шнурков — совсем близко. Я спросил, не патрон ли придумал столь импозантную, прямо-таки генеральскую форму.
— О, мсье! — официант вдруг захлебнулся от смеха. — О, мсье, представьте себе, я ведь генерал! Да, меня так и звали — генерал Мими.
— Кто?
— Мои товарищи на войне…
Так исполнилась моя мечта встретить участника Сопротивления. Я почему-то не ожидал, что им окажется наш Мишель. Мне не сразу удалось представить себе его щуплую фигуру в настоящей военной форме.
— А почему прозвали? Я постоянно сочинял разные планы, как уничтожить всех немцев тут, в Брюсселе. Планы один нелепее другого. И просился в бой. А меня держали… Ну, про меня не стоит, мсье. У меня были товарищи в типографии. Они смешную устроили штуку.
Он рассказывал, не переставая фыркать, словно и в самом деле все было только смешно и не было ни смертельной опасности, ни бессонных ночей в душном и тесном подвале, где работала партизанская типография.
— Намюрские ворота знаете? На бульваре, рядом с дворцом Эгмонта, трамвайная остановка и киоск. Помните? Там и тогда был киоск. Ох и отмочили же мы! Вы видели, как развозят газету «Ле Суар»? Машина не останавливается у киоска, она только замедляет ход, служащий соскакивает и бросает тюк газетчику. Ну и тогда так же делали… Потеха! Вы послушайте: киоск открыт, публика уже выстроилась в очередь, ждут газету. Подлетает машина… Точь-в-точь такая же машина, ребята раскрасили ее как нужно. Тюк сброшен, началась торговля, и вдруг у людей вот такие глаза! На фото самолет, врезавшийся в землю. А на нем свастика… Я вам разве не сказал, что это было в сорок четвертом году? Ох, надорваться можно! Заголовок — «Сводка верховного командования германской армии», а под ним о том, как советские войска бьют немцев, вся правда начистоту… Пока немцы хватились, ребята киосков двадцать снабдили. И так быстро все это провернули, что ни один, представьте, ни один тогда не попался.
