Без памяти влюбленная - [8]

Не надо грустить, сказала она себе. В конце концов, после выписки из больницы она будет жить в доме Кэйла, а не в сумасшедшем доме.

— Даже не знаю, как мне вас благодарить за все, что вы для меня сделали, — неожиданно выпалила она, находясь под впечатлением от своих невеселых мыслей. — Ума не приложу, чем отплатить за вашу доброту.

В то мгновение, когда Мадж поняла, что Кэйл может истолковать ее слова как намек, он снова взглянул на нее. Нет, ей не показалось, это не игра ее воображения — его взгляд был красноречивее любых слов. А может, ее воспаленное воображение не способно точно воспринимать окружающую действительность? В горле у нее пересохло. Она ясно чувствовала каждой клеточкой своего тела эти магические изменения, происходившие с ней в присутствии Кэйла! Или и это плод ее больного воображения? Не может быть! Кэйл, как и положено настоящему мужчине, смотрит на нее с явной заинтересованностью! И только увидев его открытую улыбку и смеющиеся глаза, она окончательно поверила, что это не игра ее воображения! И стоило ей это понять, как ее сердце радостно забилось.

— Не стоит благодарности, — негромко произнес он, глядя на дорогу. — Если бы вы смогли готовить, то я был бы вам очень признателен. Сколько я ни пытался приготовить себе сам, каждый раз получалось нечто несъедобное.

— Мне кажется, у меня получится, — ответила она, лукаво улыбнувшись.

Хотя Кэйл был весьма настойчив, уговаривая ее переехать к нему, Мадж смущало, что она так бесцеремонно вторгается в чужую жизнь и, безусловно, причинит ему массу хлопот. Согласившись на его искреннее предложение, Мадж оставила за собой право приходить и уходить, когда ей вздумается. Она надеялась, что, гуляя по городу, сможет что-нибудь выяснить о себе и своей жизни до злополучного пожара. А главное, она будет свободна, а это что-нибудь да значит!

Между тем Кэйл свернул влево от Океанского бульвара в жилой район, который был расположен совсем недалеко от берега Тихого океана. Наконец Кэйл сбавил скорость и остановился у гаража на две машины, дверь которого была выкрашена в грязно-бирюзовый цвет.

Чуть повыше стоял дом более приятного для глаза серо-голубого цвета, однако отделка и железобетонная лестница, ведущая наверх к дому, была такого же сомнительного цвета, что и дверь гаража.

— Я еще не закончил, — сказал Кэйл, кивнув в сторону дома.

Мадж огляделась. Ухоженные дома всего в нескольких ярдах от пляжа образовали целый жилой комплекс.

— Приятное соседство, — сказала она.

Кэйл усмехнулся.

— Не обольщайтесь. Я получаю вполне приличную зарплату, но ее не хватило бы, если бы я решил приобрести здесь что-нибудь подобное. Спасибо моей тете, это по ее завещанию я и мои братья получили в наследство участок земли и постройки.

Итак, у него есть семья. Интересно, что скажут его братья, когда она поселится у Кэйла, хотя бы временно? Если бы она привела к себе в дом совершенно незнакомого человека…

Если бы она привела к себе домой совершенно незнакомого человека… то что? Ответ угас в ее больном мозгу так быстро, что она не успела его уловить.

Кэйл взял пакет, в котором лежали ее вещи, потом открыл дверцу пикапа. В машине сразу запахло морем. Мадж сделала глубокий вдох в надежде вспомнить что-нибудь из прошлой жизни, связанное с морем. Ведь помнит же она, что море успокаивало ее, вот только при каких обстоятельствах?

Она вылезла из машины и пошла за Кэйлом вверх по бирюзовым ступеням.

— Чем занимаются ваши родители? — спросила она, когда он вставлял ключ в замочную скважину.

— Мои родители умерли, когда я был еще мальчиком. Они оба были пожарными, — ответил он, обернувшись к ней, и открыл дверь.

Так он стал круглым сиротой еще ребенком! Так вот почему он с такой легкостью пригласил ее к себе! Потому что он тоже когда-то обнаружил, что остался один на белом свете!

— Я надеюсь, вы любите животных, — неожиданно сменил он тему разговора.

Мадж неопределенно пожала плечами и вошла вслед за ним в дом. Их приветствовала огромная черная пушистая собака неизвестной породы. Она стала прыгать вокруг Кэйла, громко лая и повизгивая от радости.

— Мадж, знакомьтесь, это Перл, — сказал Кэйл, а потом обратился к собаке:

— Будь послушной девочкой, хорошо?

Перл тут же села, высунув длинный язык, и уставилась на Мадж своими большими карими глазами.

Мадж сделала шаг вперед, держа наготове левую здоровую руку, чтобы в случае чего отмахнуться от Перл. Но собака уткнулась холодным носом ей в ладонь, затем начала лизать ее своим шершавым языком, при этом ее пушистый хвост громко стучал по полу.

— О, какая она ласковая, — сказала Мадж, с улыбкой глядя на Кэйла.

Он ответил уже знакомым ей взглядом, сочетавшим в себе нежность и страстное желание. У нее снова участился пульс и сердце сладко заныло.

Минуту она стояла молча, будто вслушиваясь в свои чувства — оказывается, от них теплеет на душе и хочется жить, несмотря ни на что! Перл тихонько заворчала, и Мадж, словно очнувшись, посмотрела на собаку, та оскалила зубы, от одного взгляда на которые девушку бросило в дрожь.

— Кажется, я ей не понравилась, — испуганно проговорила она.

— Да нет же, наоборот, очень понравились, возразил Кэйл.