Без названия - [2]

Пришел врач. Мануэль Пастенас - чилиец (латиноамериканский акцент) Вопросы - ответы - давление.

Рекогносцировка. Отделение находится на 9-м этаже. Замкнутый контур коридора, внутри которого находится медсестринский пост и служебные помещения, а по внешнюю сторону - палаты и холл с телевизором. По одной стене здания тянется общий для всех палат балкон.

Я спустился вниз в вестибюль. Мама говорит что я как муравей в этих трико. Прошу не нести мне еды. Только сок и газеты.

Вестибюль богат. Стены облицованы мрамором. Пол - гранит. Мягкая мебель.

Все болит.

Расстаемся с Мамой и Юрой. Я говорю чтобы они , прежде чем уедут , обошли здание и посмотрели где у меня балкон.

Я на балконе. Машу вниз.Мама стоит и держась за голову смотрит вверх.У нее к перемене погоды разболелась голова.Я кричу чтобы они подождали.Спускаюсь вниз и выношу Маме валидол с Но-шпой.

Весь день обида и досада,что не удалось погулять по Москве, сидят где-то внутри меня и время от времени подступают к горлу.Но постепенно чувство это рассеивается уступая место благодушию и умиротворенности. У больничной жизни тоже есть свои светлые стороны. Впервые за очень долгое время мне никуда не надо было спешить. Наконец можно расслабиться. " Полежу," -думал я-"дней десять,хоть отдохну".

На балконе. Виктор,как коренной москвич,показывает мне Москву:

--Это Кремль,это Москва-река, там посольство Ирака(Ирана). А это-говорит он показывая на белоснежное здание -- здание СЭВа. --А-а,- говорю я, хотя прекрасно знаю что это здание Моссовета.

БЛИЖЕ К ПОЛУНОЧИ ПЕРВОГО ДНЯ

--А сейчас чаек скипятим--Витька (именно так, к своему собственному удивлению, я скоро стал называть соседа по палате, несмотря на то, что он был ровно в два раза старше меня. Этому способствовали некоторые черты его характера, как то несерьезность, бьющая через край общительность и фонтанирующая разговорчивость) достает кипятильник. --А в чем? -- я заинтересован. --У меня все есть, я человек опытный--он вытаскивает из тумбочки литровую кружку. Я спешно выкладываю из своей тумбочки все съедобное.Мы ставим между кроватями два стула,накрываем их газетой и валим на этот импровизированный стол все припасы.К этому времени вода закипает и Витька сам заваривает чай. --Чтобы правильно заварить чай--говорит он--необходимо перед заваркой положить в кипяток кусочек сахару.

Затем , накрыв кружку бумагой мы оставляем чай настаиваться, а сами выходим на балкон. Ночная прохлада сразу же забирается мне под мастерку. Я подхожу к перилам. Передо мной ночная Москва. До самого горизонта разбросаны огоньки. Но не так густо как я мог бы себе представить. Или все спят, или мы находимся в каком-то административном районе. Где-то возле горизонта вспыхивает неоновая реклама. Там же светятся рубиновые звезды Кремля. Веет прохладой с реки. Мы разговариваем. Витька, невзирая на подписку о некурении, курит,сидя на корточках. Я все больше замерзаю. Наконец мы входим в палату и садимся за трапезу.

В первый день с провизией , конечно , небогато,не сравнить с последующими нашими пирами.Надо сказать что аппетит у меня вдруг зверски возрос и я, чтобы ублажить свой развоевавшийся желудок, вынужден был почти все время что-то жевать,вызывая постоянные насмешки со стороны Витьки.Всвязи с чем я и поправился до операции на 4,5 кг. Каждый вечер у нас была курица и что-то еще.Весь низ холодильника в столовой был забит нашей с Витькой провизией.Каждый раз,перед нашим ночным ужином мы ходили на кухню и брали из холодильника пакет с цифрой 908 и хлеб оставшийся после общего ужина. Потом , когда я относил пакет , который был уже намного легче, мне было почему-то боязно входить одному в темную столовую. Зайдя туда я моментально включал свет,а уходя выключал и быстро шел к себе , при этом у меня было ощущение что кто-то смотрит мне в спину.

Впоследствии наши трапезы стали протекать иной раз шумно,весело и это повлекло в наш адрес нарекания со стороны соседей.Однажды мы слишком уж развеселились и вдруг со стороны 907 палаты в стену постучали.Там жили девушки. Витька сразу стал серьезным и даже почти перестал косить (он очень дорожил своим койкоместом и боялся как бы его не выгнали за какую-нибудь провинность), но потом он решил что это сделал я и вновь повеселел.В тот вечер мне так и не удалось убедить его в обратном.На следующий день он спросил у соседок и был вынужден признать мою правоту.

Здесь я закончу описание первого дня.Оно получилось довольно длинным по двум причинам.Во-первых - первый день всегда запоминается подробнее остальных.Во-вторых - необходимо как-то ввести читателя в курс дела.Далее повествование теряет свою стройность и последовательность и вырождается в отрывочные всплески памяти с весьма приблизительной хронологией.

ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ДНИ

Лаборатория внешнего дыхания. На шкафу - минибаобаб. Поразила медсестра. Наверное она работала в детсаде. Встает на цыпочки "Вдохнули". Отмашка руками - "Выдохнули".

Реанимация и операционная здесь находятся на верхних этажах, поэтому когда больные спрашивают друг друга: "Ну что, скоро тебе туда?", показывая пальцем в потолок, это всегда имеет второй, юмористический смысл. В моде здесь анекдоты типа: Больной: "Сестра, может в реанимацию?", "Нет, доктор сказал в морг - значит в морг"