Без наказания - [21]

— Я не верю, что он способен на такое, — рассуждал Фэрфилд. — Интересный тип этот его папаша, настоящий убежденный лейборист. А сестричка — девица с характером. Имея таких родственничков, можно быть беспечным дурачком, но только не убийцей.

Хью вытер ладонью лоб. В баре было душно.

— Надеюсь, он не убийца. Мне нравится Джилл. Но чем мы можем ему помочь?

— Если мы с вами придем к совместному внутреннему убеждению, что он не виновен, надеюсь, «Бэннер» захочет заплатить за его адвоката. А мы тем временем будем вынюхивать по всем углам улики в его пользу.

Их стаканы снова были полны. У Хью мелькнула мысль, что Фэрфилд завел этот разговор под действием алкоголя. Но нет, потрепанная физиономия его друга была серьезна и даже сурова.

— А может, мы ставим телегу впереди лошади? Ведь еще неизвестно, предъявят ли Гарднеру обвинение в убийстве?

— Гарни как пить дать предъявят. А этот парнишка его самый близкий дружок.

— Остальные же скажут все, что угодно, лишь бы спасти свои шкуры.

— Ага, дошло-таки. — Фэрфилд пристально разглядывал содержимое своего стакана. — Чтобы спасти свои шкуры. Теперь полиция здорово их прижмет.

Так оно и случилось. На допрос бросили шестерых полицейских. Его направляли по двум руслам: дополнительные сведения, касающиеся обстоятельств убийства Корби, и обстоятельства убийства Роуки Джоунза. Твикер на первых порах не принимал участия в допросе. В восемь тридцать вечера в понедельник к нему в кабинет заглянул Норман и сказал:

— Жарков готов. Похоже, и Эдвардз тоже.

Ночной холод пробирал до самых костей, но с Нормана струился пот.

Они прошли лабиринтом коридоров в маленькую комнатку. Щуплый смуглолицый Тэффи Эдвардз, съежившись, сидел на стуле. Кроме него, в комнате было два детектива. Эдвардз стучал зубами и был белее стены.

— Хочешь кофе? — спросил у него Твикер.

— Да.

На лице подростка не было следов от побоев, но он прижимал ладонь к щеке.

— Вот его показания, сэр.

Норман подал Твикеру листок.

Суперинтендант пробежал его глазами. Эдвардз пел ту же песню, которую они слышали от Жаркова. Дескать, Гарни предложил эту поездку в Фар Уэзер, и они накупили фейерверков. Он думал, это всего лишь забавы ради. Гарни часто носил при себе нож, в тот вечер он тоже у него был. Он видел нож и у Гарднера и думал, что у Жаркова тоже был нож. Да, он разговаривал в «Роторе» с Джин Уиллард, но он не видел, кто именно наносил удары. Он сказал Джин, что это сделали Лес с Королем, только потому, что видел у них ножи.

Эдвардз сознался, что их компания часто собиралась в заброшенном коттедже в поселке Плэтта, но упорно твердил, что о смерти Роуки Джоунза узнал уже в полиции.

— И это все? — спросил Твикер у Эдвардза.

— Все, — едва слышно пролепетал тот.

— Этого мало. Продолжите с ним, Норман.

— Слушаюсь, сэр.

— Не надо, прошу вас. Я больше не выдержу. Прошу вас, не заставляйте его продолжать, — скулил Эдвардз. — Прошу вас… Я тут ни при чем.

— Ты замешан в одном убийстве, если не в двух. — Твикер разорвал листок с показаниями Эдвардза. — А теперь говори правду.

— Я не знаю, чего вы от меня хотите.

— Когда я скажу «сидеть», вставай, а когда скажу «стоять», садись, — велел Норман. — Стоять.

Эдвардз медленно встал.

— Ах ты вонючий уэльский ублюдок, неужели ты не понимаешь человеческого языка?!

Норман пнул Эдвардза кулаком в живот. Тот упал на стул.

— Думаешь, мне это доставляет удовольствие? — Лицо Твикера было сурово и бесстрастно. — Но нам нужна правда. У тебя был при себе нож в ночь Гая Фокса? Отвечай!

— Я ничего не знаю.

— Говори «сэр», когда разговариваешь со мной. Стоять.

Эдвардз встал. Норман с размаху ударил его по щеке.

— Кретин, забыл, что я тебе говорил? Бестолочь несчастная. Был у тебя в тот вечер нож? Отвечай!

— Не было.

— Ты присутствовал при убийстве Роуки Джоунза?

— Нет, нет.

— Стоять, — сказал один из детективов.

— Это значит сидеть, — пояснил Норман.

Эдвардз разрыдался.

Твикер вышел.

В половине десятого к нему в кабинет вошел улыбающийся Норман. Эдвардз дал другие показания, где признался в том, что в четверг вечером у него был нож. Кроме того, он сказал, что слышал, как Гарни с Гарднером угрожали Роуки Джоунзу в пятницу ночью, после того как их освободили.

— Он уже наслаждается покоем в своей камере, — сказал Норман.

— Следов нет?

— Мальчишка будто из каучука. Мне кажется, и Боган готов.

Норман ушел, и Твикер долго смотрел в пустоту. Сделанного не воротишь, это он прекрасно знал, поэтому глупо думать о том, что все могло быть иначе. В молодости Твикер считал себя миссионером, насаждающим правду и справедливость. Но можно ли насаждать их руками таких людей, как Норман? В последние годы он скрепя сердце пришел к выводу, что можно. Зазвонил телефон, и Твикер снял трубку.

— Говорят из лаборатории.

— Я вас слушаю.

В лаборатории исследовали одежду, которая была на подростках, а также брюки и куртки, найденные у них дома.

— До того, как вы получите наш официальный рапорт, вам, я думаю, небезынтересно узнать основные положения. Боган, Жарков, Эдвардз — ничего интересного. Следов крови не обнаружено. Куртка Богана местами прожжена, очевидно фейерверками. Теперь что касается Гарни и Гарднера. Начнем с Гарни. Он был в кожаной куртке с «молнией», перед которой весь забрызган кровью. Не в пятнах, а именно забрызган. На брюках тоже обнаружено два пятна, довольно больших. Все они свежие. Мы их исследовали и выяснили, что они принадлежат к группе О. У Корби тоже группа О. А у Гарни группа А. Левая штанина слегка разорвана возле колена. Так что ищите подходящий гвоздь.