Без мужика - [5]
— Вся наша жизнь — это колоссальный сюжет. Который порой оказывается достаточно мелким.
— Этот сюжет не из нашей жизни.
— Снова из жизни слонов? Или насекомых?
— Из жизни людей.
— Сюжет из жизни людей! Это действительно колоссально! Напиши сценарий о моей жизни.
— Про твою жизнь писать еще рано.
Верно, еще рано… Ну никак она не идет стирать! Шла бы скорее. Он уже замерз. И «Золотая осень» не греет.
— Значит, так. Действие происходит в годы застоя.
— Начало интригует.
— Ты не смейся. Действие происходит в годы застоя.
— Я уже слышал.
— Слушай дальше. Главный герой — сын высокого партийного работника. Члена ЦК.
— ЦК Украины или Союза?
— Не задавай глупых вопросов.
— Ладно. Умный вопрос. Кто нам даст деньги на цековские апартаменты?
— Ты слушай сюда внимательно. Деньги не нужны.
— Ты что же, поселишь цековского сыночка в общежитие?
— Я его поселю в барак, где обитают бомжи. Это можно отснять на Саперной Слободе, пока она еще стоит. Или…
На кухне выключили свет. Теперь только слегка угадывается окошко из ванной в кухню. Минут через двадцать можно будет идти домой.
— Я собственными руками сделаю для тебя декорации. Возьмешь меня к себе бутафором? Фильм поедет в Канны. И Оскара я тебе тоже гарантирую. Если только все снимешь как следует. Так, у нас осталось по полкапли на донышке.
Дождь припустил, как перед концом света. Пространство вокруг задрожало, прошитое неровными дождевыми нитками. А жена уже постирала. На кухне снова зажегся свет. Если он сейчас прибежит домой, то поможет ей развесить пеленки и ползунки на веревке в кухне. Все-таки не надо будет ей залезать на стул.
— Слушай дальше.
— Что дальше? Мне домой пора.
— Вспомнил! Где ты раньше был?
— Пил с тобой.
— А теперь слушай.
— Я уже слышал. Цековский сыночек среди бомжей. В застойный период. Они что, выкуп за него хотят? Так их бы всех из автомата!
— Нет, все совсем не так. Ты ничего не понимаешь.
— Зато ты все понимаешь.
— Не все. Но кое в чем больше, чем ты. Я все-таки служил в армии. Ну вот, сын высокого партийца. Понимаешь, ему все надоело.
— Партийцу?
— Нет, сыну. Ты меня не перебивай. Ему не дают дружить, с кем он хочет. Он не может никого полюбить. Ему все надоело, и аппаратура, и Карловы Вары. И он элементарно бежит из дома. И… без определенного места проживания… У него, кроме всего прочего, обостренное чувство свободы, которую он ощущает только в странствиях.
— Такого не бывает.
— В том-то и дело, что бывает. Я с ним разговаривал в Тотьме. Я там служил. Бывает! Еще и не такое бывает! Вот, скажем, кто твои родители? Из какой ты среды? Сам знаешь, какие у них убогие интересы. А вот ты у нас — гордость и надежда национального искусства!
— Ну, мне мама читала сказки братьев Гримм, — немного обиделся он.
— А Стендаля ты уже прочитал сам. И Борхеса, и Акутагаву. Но не об этом речь. Так вот, сначала он убегает в какую-то геологическую партию, но там его выслеживают. И он бежит к этим… вольным птицам.
— И все?
— Подожди! Я забочусь о том, чтобы у него был Оскар, а он не хочет. Ты что, не хочешь Оскара?
— Хочу. Но…
— Отец-партиец не оставляет его. У него знакомый генерал КГБ, который дает ему… Андрея… разыскать сына, которого тоже зовут Андрей. Если потребуется — уничтожить. Сын члена ЦК не имеет права стать бродягой. Это право есть только у детей простых родителей. И вот Андрей из КГБ временно становится бичом, чтобы найти того Андрея. И находит. Андрей из ЦК читает Андрею из КГБ свои стихи: «Сквозь меня проходит время, дождь растворяет все мои оковы…»
— Лучше размывает! Размывает оковы!
— А дождь такой, как сейчас. Андрей из ЦК — счастливый человек. Он поет свои стихи, аккомпанируя себе на разбитой гитаре, бродяги поют его песни, и ему больше ничего не нужно. Он таким образом оставляет свой след на этой земле.
— А бомжи, которые любят песни Андрея, убивают Андрея из КГБ? Да?
— Нет. Андрей, разыскивая Андрея среди тех отщепенцев, стал другим. В бараке умирает старый туберкулезный бродяга. Андрей объяснил Андрею, кто его подослал. Они вместе поджигают халабуду, где умер тот, туберкулезник, подбросив туда паспорт Андрея, — он еще сохранял свой паспорт. А теперь его паспорт с противной цековской фамилией сгорит, утром придут местные менты и констатируют смерть Андрея, который на самом деле остался жив. Но уже без имени и прошлого. Они пожимают друг другу руки. Молча. А дождь такой, как сейчас. И лица обоих Андреев. Андрей из КГБ все сделает как надо. Паспорт сгорит лишь наполовину. А тело сгорит так, что его уже никто не узнает. Он дарит Андрею паспорт свободы…
Менч замолчал, а он уже видел тот барак, и тот дождь, и лица обоих Андреев, и слышал песню Андрея за кадром.
Они сидели молча, только дождь шумел, такой же дождь, как над одиноким пристанищем бомжей в застойный период. Бил озноб от холода и от коллизий колоссального сюжета.
— Но ведь ты сам меня учил первой заповеди — не лезть в такое, чего досконально не знаешь. Помнишь, как ты на втором курсе отбоярился от сталеваров?
— Так к чему я веду? Завтра идем за билетами на поезд до Архангельска. В общем вагоне.
— Ой, хотя бы в плацкарте!
— В плацкарте ты не узнаешь настоящей жизни. Сориентируешься, где нужно будет сойти. Потолкаешься там до весны. Летом сдашь обе сессии. Будешь держать связь со мной. Я тебе буду высылать бисептол. Плохо, конечно, что впереди зима…
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Владимир Гржонко (род. 1960) — скульптор, писатель, журналист, сценарист. Думать, говорить и писать начал почти одновременно. С девяностого года живет в Нью-Йорке. Пришлось поработать таксистом, мальчиком на побегушках в магазине, бензозаправщиком… И только спустя десять лет он смог всецело отдаться сочинительству, написав с 2001 года три романа — «The House» («Лимбус-Пресс», 2003 г.), «Свадьба» («Амфора», 2004 г.) и, наконец, — «Дверной проем для бабочки». Автор множества рассказов и сценариев, в настоящее время он трудится над новыми литературными проектами и одновременно работает редактором и сценаристом на популярном нью-йоркском русскоязычном радио «ВСЁ».
Наталка Сняданко — молодой, но уже известный как у себя на родине, так и за рубежом писатель. Издательство «Флюид» представляет ее новый роман, в котором действует по-гоголевски красочный набор персонажей. Как и великий предшественник, Н. Сняданко рисует яркое полотно жизни провинциальной Украины — только пост-перестроечной, в котором угадываются как характерные российские реалии, так и недавние события мировой истории. Мастерски переходя от тем культурно-бытовых к философским, а также политическим, до боли знакомым и каждому россиянину, автор приправляет любую ситуацию неподражаемым юмором, словно говоря всем «братьям-славянам»: «Ничего, прорвемся!»Для русского читателя роман Н. Сняданко в блестящем переводе Завена Баблояна и Ольги Синюгиной станет настоящим литературным открытием.