Без маски - [65]

— Не желаешь ли, чтобы я показал тебе, как лучше управляться с дамой в постели? — осведомился ужасно пьяный Лодердейл, обращаясь к Грейстилу.

— Держись от невесты подальше, горец. Право первого поцелуя принадлежит мне, — заявил Карл, отталкивая в сторону своего шотландского приятеля.

— Вы все опоздали! Я давным-давно ввел ее в курс дела! — послышался вдруг чей-то голос.

Велвет подняла глаза и увидела исказившееся в злобной ухмылке лицо молодого лорда Кава.

— Этот парень налился вином по самое горло, — проворчал Грейстил. — Уберите его отсюда, пока я не взялся за свою шпагу.

Он почувствовал, как задрожала его жена, и решил побыстрее положить конец этому вульгарному развлечению.

Карл тут же развернулся и принялся выталкивать из спальни своих придворных.

— Вон, все вон! Надеюсь, все присутствующие уже убедились в достоинствах оружия Монтгомери? Он обещал сунуть его в ножны в тот момент, когда вы все удалитесь.

Грейстил тотчас выпрыгнул из постели и помог своему коронованному приятелю вытаскивать пьяных придворных. Затем, когда вышел и сам король, захлопнул дверь и запер ее на засов.

— Ну что, все ушли? — подала голос Велвет.

— Да, теперь все, — отозвался Грейстил.

Граф быстро вернулся к брачному ложу, задул свечи и, забравшись в постель, заключил жену в объятия, стараясь успокоить. Он знал, что грубость некоторых мужчин потрясла ее до глубины души.

Нежно лаская и целуя жену, Грейстил с улыбкой подумал: «Возможно, когда-нибудь она полюбит меня по-настоящему». Он мысленно возблагодарил Творца за то, что Велвет, несмотря на все свои колючки, оказалась женщиной ранимой и чувствительной.

Глава 17

— Предпочитаю королевскую кровать всем прочим, — проворковала Барбара, лежавшая в постели рядом с Карлом. — Она такая величественная и щедрая… прямо как вы.

Леди Палмер покинула Уайтхолл через парадную дверь и снова вошла через заднюю, где Проджерс встретил ее и тут же провел по лестнице для прислуги в личные покои короля.

Король вяло улыбнулся и пробормотал:

— Я рад, что тебе здесь нравится.

Она крепко прижалась к нему.

— Мне всегда хорошо с вами в постели, сир. Наши тела просто созданы друг для друга. Но если честно, то я отнюдь не всегда чувствую себя уютно при дворе.

Король едва заметно поморщился:

— Это почему же?

— У каждой придворной дамы есть какой-нибудь титул, и мне приходится всем им кланяться. Даже сегодняшняя новобрачная стала графиней. Все это заставляет меня чувствовать себя чуть ли не простолюдинкой.

«А ты и есть простолюдинка», — с улыбкой подумал Карл и тут же сказал:

— Что-то мало простоты я в тебе замечаю, Барбара.

Она отвернулась от него и надула губки.

— Когда все эти дамы смотрят на меня сверху вниз, они тем самым унижают вас, Чарлз. Но если вы возвысите меня, то им придется немного присмиреть.

Король рассмеялся и ущипнул Барбару за ягодицу.

— Сейчас я возвышу тебя, любовь моя.

— Я серьезно, Чарлз. Если бы вы на самом деле любили меня, то удостоили бы титула. Продемонстрировали бы тем самым мою избранность.

Будь его воля, Карл с удовольствием вознаградил бы Барбару за услуги каким-нибудь титулом или любой другой безделицей в том же роде, но он знал, что канцлер Хайд вряд ли даст согласие на возведение королевской любовницы в достоинство пэра Англии. С другой стороны, он не хотел терять эту женщину, очень даже устраивавшую его в постели.

— Я подумаю, как возместить твои моральные потери, дорогая, — произнес король, думая о приобретении нескольких крупных бриллиантов, которые могли бы хоть частично утешить Барбару.

Велвет приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать мужа, облаченного в новую гвардейскую форму, в создании которой он и сам принимал деятельное участие.

— В этом синем мундире у тебя очень строгий и воинственный вид, — с улыбкой заметила Велвет.

— Так и было задумано, — кивнул Грейстил. — Я как лев сражался против красного цвета, ибо считаю, что гвардейцы его величества существуют не только для украшения дворца и парадных выездов, но должны также осуществлять свою главную миссию — охранять священную особу короля.

— Твои гвардейцы — не частые гости в танцевальных залах. Готова держать пари, что они ездят верхом лучше, чем танцуют. Можно, я попозже приду во двор, чтобы посмотреть на выбранных тобой лошадей?

— Разумеется. Кстати, я и отца твоего пригласил. Хочу, чтобы он высказал мнение знатока о сделанных мной приобретениях. Возможно, это приглашение хоть немного умерит его недовольство из-за потери Болсовера.

Велвет прикусила губу.

— Когда он не явился на вчерашний свадебный пир, я подумала, что он узнал о замке и пришел в ярость.

— А мне почему-то кажется, что он будет рад видеть свою дочь хозяйкой Болсовера, который впоследствии отойдет его внуку.

Велвет очень хотелось думать, что отец и сам намеревался в один прекрасный день передать ей замок Болсовер. Передать если не в качестве приданого, то хотя бы по завещанию, в качестве части наследия рода Кавендиш.

— Может, он не будет так уж гневаться?

— Если и будет, то, наверное, смирит свой гнев после того, как я переговорю с ним.

Тут в дверь постучали, и тотчас же вошла служанка. Грейстил спросил у нее: