Без имени, без веры, без надежды - [30]

Он едва не задал этот вопрос вслух, но в следующий миг понял: Искра, Зов и Сила. Три таланта, собранные вместе, не глушащие, а поддерживающие друг друга, дают необычную способность: Истинное Зрение.

Возможность видеть не только лица и ауры – души. Кем они были, кто есть.

Искать.

Эль'кирин прикрыла длинными ресницами глаза, безмолвно соглашаясь. И неторопливо подняла руку.

Три камня, украшавшие брачный браслет, не светились – полыхали. Рубиновое пламя – "опасность". Сапфир – "потеря". И янтарь, который умирает вместе с тем, кто надел его на руку избраннице – "не-смерть". Эль'кирин повернула руку ладонью вверх, и Фанд увидел, как из её ладони колышущимися струйками изливаются тени – одни светлее, другие темнее и скручиваются в тугой жгут. Она крепко держала того, кто едва касался Яви, готовый как вернуться обратно, так и перейти в иной мир. Повинуясь наитию, некромант привычно наколол палец иголкой, спрятанной в вороте рубашки, и, размазав каплю крови, прошептал заклинание.

Мгновенно отозвавшись на зов, Эль'кирин перебросила ему нить Духа. И Фанд позволил себе потеряться в обрывках чужой памяти.

Настоящее. Джейд А'тейр, Ловец Ветра Серебряных Стрел, правая рука Ведуна.

"Что ж… судя по твоему лицу инструктаж прошел захватывающе".

"Не понимаю! Ни демона хрипатого не понимаю!"

"Тебе и не нужно понимать. Командор отдал приказ – наше дело исполнять. И что же именно он тебе?.. Хотя погоди, сам догадаюсь. Вигго помял прядь её волос, уронил своё знаменитое "Не она" и приказал избавиться от Джейд А'тейр. Как можно быстрее и аккуратнее".

"Вот именно! Он спятил! Окончательно спятил!"

"Если учесть, что наш командор – двоедушник, весьма… интригующее замечание. К тому же ты все излишне драматизируешь. Заверяю, обе половины его "я" пребывают в добром здравии".

"Какое к тьёрге здравие, когда он совершенно!.. Ладно, не буду спорить с тем, кто лучше знает, в конце концов, мистик здесь ты… Но все же, Джейд А'тейр! Зачем ему нужна её смерть? Обычная баба, малость помешанная, как все лесовики, ничего, кроме своих зверюшек не видящая…"

"Из твоих слов получается девчонка в венке из ромашек, а А'тейр по определению не может быть такой. Сайфер что-то знает…или подозревает…"

"Тогда почему он держит это "знание" при себе?! Война на пороге, а ему подавай разведку боем! Ведь знал же, знал, что прокляну день, когда пошел под его начало…"

"Вчера, помнится, ты с таким же жаром обещал, что вечно будешь благословлять тот день, когда к душе Помешанного Скальда прилепился осколок чужой и решительно обосновался в новом теле. И вовсю хвастался перед ребятами из Фал Дара тем, что у всех командоры, как командоры, и только у нас – двоедушник. А в довесок к этому "О радость, о счастье, никаких больше скрипичных концертов в пять часов утра"! Припоминаешь?"

"Эмм… хмм… как не парадоксально, но мне стыдно".

"Четыре… три… два… один…".

"Все, отпустило. Чего ты хочешь, когда у меня Тёмный Дух и Искра?.. И кто-нибудь вообще знает, что означает "Не она"?"

"Не суй в это свой нос, целее будет. У каждого свои могильные камни в подвале, а Сайфер не исключение".

"Погоди! Так ты хочешь сказать, он с кем-то из Драконов… а теперь… Всё. Понял. Я соберу команду".

"Молодец".

Это было легко. Слишком легко.

Узкий переулок, начинавшийся от южной стены Оплота и упиравшийся в реку, был тих и пустынен. Стайка голубей, довольно воркуя, клевала зерно, высыпавшееся из чьей-то корзины. Тени от домов и деревьев, падавшие на мостовую, смелели, наливаясь густой чернью, и растекались, заполняя всю улочку, по мере того, как угасал полыхавший на полнеба закат. Заходящее солнце окрашивало подбрюшья темных облаков в кроваво-алый цвет, и светловолосая женщина, бесшумно, как призрак, сбегавшая по лестнице, делившей переулок на Верхний и Нижний, невольно замедлила шаг, залюбовавшись зрелищем. На вид ей было лет двадцать-двадцать пять; худощавая, изящная, с тонкими чертами лица, она сошла бы за бардессу или мистика, если бы не нашивки на одежде, свидетельствовавшие о её принадлежности к лесной ветви и изображение летящего ястреба на тыльной стороне правой кисти – знак Ловца Ветра. А взгляд ярко-синих глаз заставлял как минимум удвоить её возраст.

С долгим вздохом женщина отвела взгляд от закатного неба – и в этот момент небольшой круглый камень, выпущенный из пращи, ударил её в затылок. Охотницу швырнуло вперед, она кубарем скатилась по ступенькам и бесформенной кучей замерла у подножия лестницы. Светлые, почти белые волосы на затылке окрасило густым кармином.

Вспугнутые резким движением и шумом падения голуби разом взлетели, но, покружившись в воздухе и не заметив никакой новой опасности, один за другим стали опускаться на землю, возвращаясь к своей трапезе. Мгновение… ещё одно… ещё… время тянулось тонкими тягучими нитями, словно воск, капающий со свечи. А затем…

Они словно бы соткались из затаившего в углах сумрака, поднялись из полосовавших мостовую теней – пять человек в одежде серовато-бурого оттенка, точь-в-точь, как камень, из которого были сложены дома, и незапоминающимися лицами профессиональных убийц. Неторопливо, держа оружие наготове, приблизились к распластавшейся на мостовой женщине. Но когда им оставалось сделать три шага, та, которую они считали мертвой, одним движением вскочила, и короткий, испещренный рунами цилиндрик, который она сжимала в руке, мгновенно раздвинулся в боевой посох. Нападающие слаженно подались назад и в стороны, беря женщину в кольцо, но посох словно выстрелил вперед, смял одному из убийц гортань и разорвал артерию, а возвратным движением раскроил его товарищу череп.