Бьется пульс Конго - [29]

Собственно, он был прав. Колдун (первоначально колдуны были знахарями) играет в жизни рода важную роль. Он посредник между его членами и Нунгу, или Нзамби, — великим духом. Он защищает род от ярости демонов. У него спрашивают совета, прежде чем что-либо предпринять, он хорошо разбирается в целебных травах и поэтому мог бы даже быть полезен органам здравоохранения.

Как сильно влияние колдуна, показало одно происшествие во время прививки против брюшного тифа. После наводнения возникла угроза эпидемии. Новый директор больницы должен был позаботиться о том, чтобы жителям округа была сделана прививка. Однажды грузовик местной администрации вышел из строя и директор попросил меня подвезти прививочную группу. Мы погрузили багаж и людей, переправились через реку и проехали еще километров двадцать вперед. Возле хижины в джунглях мы выгрузились, и я пообещал директору и санитарам после обеда доставить их обратно. Сказано — сделано. К условленному часу я был на месте. Все уже меня ждали.

— Кончили? — спросил я.

— И не начинали, — ответил директор. — Никто не пришел.

— Вы же договорились с вождем деревни.

— Да. Но колдун все расстроил.

— Как же так? Ведь сделать прививки велели власти?

— Он тоже власть.

Больше я вопросов не задавал.

Однако не все колдуны консервативны или даже злонамеренны. В Бута мои испанские коллеги представили мне в баре конголезца. Он сидел с ними вместе и пил пиво. Это был мужчина лет сорока, приземистый, в шортах и спортивной рубашке. На шее у него висела цепь из зубов дикого кабана, какие носят племенные вожди, голову прикрывала феска. У входа в бар был прислонен велосипед, украшенный разноцветными лентами.

— Наш лекарь, — представили его мне.

— Да нет же, — засмеялся он. — Скорее травник.

Мы разговорились. Колдун восхищался современной медициной, особенно пенициллином.

— Да, это действительно большое чудо, — сказал он. — Одно из природных средств. Природа ведь очень богата.

— Я слышал от коллеги, что вы знаете много действенных лекарственных трав. Откройте мне их секрет.

— Их надо изучать… Но согласен. Пошлите меня на три месяца в Европу, я там буду изучать вашу медицину, а потом приходите, и я взамен обучу вас своим — средствам.

Неглупо сказано! Колдуны хранят свои тайны. Главным образом потому, что им запрещено выдавать монделе родовые секреты, но также из боязни потерять заработок.

Во время одной из поездок в Кванго я познакомился у байяка с колдуном, который был широко известен тем, что исцелял малярию. С помощью нескольких бутылок пива, которые мы всегда возили с собой, я заставил его разговориться.

— Вы пользуетесь особыми травами? — спросил я через моего шофера.

Колдун откинулся на спинку шезлонга, стоявшего в тени его хижины, осушил до дна бутылку пива и посмотрел на меня отрешенным взглядом. Он был уже стар, глазные яблоки его пожелтели, курчавые волосы тронула седина. Обут он был в резиновые сандалии, на голове красовалось нечто вроде шутовского колпака, утыканного стекляшками. Он надел его, видимо, специально в мою честь или же чтобы подчеркнуть свое благородное происхождение. Пиво ему понравилось, да и вообще он был настроен благодушно.

— Да, специальные травы и другие добавки.

— Рецепт ваш собственный?

— Я получил его от прадеда.

— Вы помогаете всем или только людям своего народа?

— Прежде всего я монганга своего племени.

— Но вы же могли принести исцеление сотням тысяч людей! Почему вы не дадите рецепт белым монганга? Мы бы прежде всего лечили ваших же братьев.

Он покачал головой.

— Когда ваши люди приходят к нам, — сказал я, — мы их лечим. Откажись мы, они подумают, это потому, что они принадлежат к другой расе.

Он подумал над моими словами, покачал головой и сказал:

— Нет, мое средство действует только в моих руках.

Он был деловой человек. Его действия сопровождались психологическими эффектами. Просители падали перед ним на колени, он давал им легкий пинок ногой и произносил: «Встань, о червь! Чего ты желаешь?». Тогда спрошенный поднимался, сияя от радости, и излагал свою просьбу.

Конечно, такой «лекарь» печется о благе своего племени, однако бесспорно проявляет и элементы мошенничества. Больному он обвязывает шнурком часть тела, которая болит. На шнурке болтается заговоренное колдуном лечебное средство — кусочек бамбука, коралл, мешочек… Однажды я раскрыл такой кошелечек, величиною с наперсток, привязанный к сломанной ноге больного. В нем была соль. Не следует заблуждаться: чаще всего это для больного только символ.

Мой ассистент в Киквитской больнице, бабунда, рассказывал, как колдун исцелял больных его племени. У него вступление было не столь драматичным. Когда кто-нибудь в деревне заболевал и к нему звали колдуна, тот появлялся с пальмовой ветвью в руке. Он обмахивал ею больного, умоляя Нзамби перевести болезнь из тела больного в пальмовую ветвь, затем касался больного места веткой и бросал ее в огонь. Всю ночь напролет у ложа больного дежурили родные. Если он выздоравливал, это означало, что Нзамби внял мольбам колдуна.

— А если ему становилось хуже?

— Ну так ведь еще есть больница!

— Вот почему больные часто попадают к нам слишком поздно. Это тоже на совести «лекаря».