Бэтмен. Рыцарь Аркхема - [4]

Скотт Оуэнс лежал на тротуаре в ожидании смерти.

Но смерть так и не пришла.

То, что он видел, не могло быть правдой. И не важно, насколько реальным казалось происходящее. Галлюцинация? Массовая истерия? А если и так, то неужели все видели одних и тех же монстров? Как такое вообще возможно?

На противоположной стороне дороги стоял Готэмский треугольник, здание, в котором располагалась редакция «Готэм Трибьюн». В свои лучшие дни газета расходилась тиражом в три миллиона экземпляров ежедневно. В эпоху интернета ее тираж едва достигал трети от былых цифр. Фасад здания украшал гигантский проекционный экран, большую часть которого заполняла реклама. Лишь в самом низу бегущей строкой транслировались новости.

На огромном экране прекрасные женщины в минимально допустимом размере бикини бежали по пляжу, рекламируя какой-то неизвестный Оуэнсу женский продукт. Внезапно изображение застыло и исчезло, сменившись картинкой изнутри «Закусочной Поли».

Несколько минут Оуэнс молча разглядывал видео. На нем посетители забегаловки в диком припадке бегали из стороны в сторону, сталкивались и кусали друг друга. Внезапно он увидел себя. На видео офицер Скотт Оуэнс полз по кафельному полу закусочной, хватая и лихорадочно отталкивая в сторону других посетителей в отчаянной попытке сбежать. Скотт уставился на свое собственное изображение. Огромное, на весь экран, изображение его самого. Не монстра, в которого, как ему показалось, он превратился, а его самого, совершенно озверевшего и бездумного. Оуэнсу стало дурно от того, что он натворил.

Но затем Скотту на ум пришла еще одна мысль, настолько пугающая, что желудок свернулся узлом, а кожа похолодела. Во время всего этого безумия кто-то снимал разворачивающуюся в кафе сцену на видео, а он этого даже не заметил.

«И какой же ты коп после этого?»

На глазах у Скотта экран снова начал мигать. Его собственное изображение сменилось лицом, скрытым за бурым мешком из джутовой ткани, словно пришитым к коже человека. Пустые глазницы полыхали огнем, а на руках вместо пальцев были шприцы.

Еще одна галлюцинация?

В нижней части экрана, где еще минуту назад транслировались новости, поползли слова.

ПРИШЛО ВРЕМЯ ПОДЧИНЯТЬСЯ

Костлявая фигура заговорила глубоким, хриплым, гортанным, едва напоминающим человеческий голосом:

– Жители Готэма, я беру под контроль все ваши телевизионные каналы, чтобы вы полюбовались на новое дело рук моих, – произнес человек в маске, – для этой демонстрации понадобилось лишь пять унций моего новейшего токсина. Завтра то, что произошло сегодня, покажется вам детской игрой.

Оуэнс перечитал бегущий текст и снова взглянул на изображение, узнав говорившего по ежедневным сводкам. Это был преступник, известный как Пугало.

– Жители Готэма, это ваше единственное предупреждение.

Казалось, что это отвратительное лицо смотрело прямо на него, заставляя кровь пульсировать в жилах. Изображение на огромном экране снова затрещало статикой, а затем погасло, будто кто-то вытащил штекер из розетки.

«Наше единственное предупреждение?»

Что же, черт возьми, будет дальше?

2

Угроза Пугала сработала.

Поток направлявшихся к мосту Милосердия машин растянулся более чем на пять миль, аж до самого Мемориального парка в центре города. С моста можно было разглядеть Сити-Айленд, над которым во всей красе возвышалась статуя Леди Готэма, гордая и величественная. Огромная скульптура была возведена много десятилетий назад как маяк, озаряющий Готэм светом надежды и мечты. К сожалению, с годами свет потускнел и сейчас едва ли служил символом чего-то кроме бесконечных неудач города.

Полицейские на мотоциклах и верхом на лошадях управляли транспортными потоками, безуспешно пытаясь успокоить до смерти напуганных беглецов. Город реквизировал школьные и муниципальные автобусы и выделил их на самые загруженные направления, чтобы хоть как-то облегчить часть траффика, но в конечном итоге и автобусы завязли в бесконечной волне напуганных, спасающихся бегством людей.

Гордон как мог управлял исходом из города с заднего сидения служебной машины. Он был весь в движении и постоянно переключался между полудюжиной различных телефонов, держащих его на связи с капитанами основных участков города. Большую часть своего извилистого пути машина проделала по тротуарам. И без того перепуганные горожане, заслышав вой сирены, разбегались по сторонам, чтобы не угодить под колеса.

– Сэр, – донесся испуганный голос из динамика одного из телефонов. – Мои люди эвакуировали примерно треть населения Миагани, но мы ни за что не успеем вывезти вовремя всех. – Капитан Джером Фингер, двадцатидвухлетний ветеран департамента полиции Готэма, командовал пятым участком, и в его голосе отчетливо сквозил страх. Но парень пытался удержать эмоции под контролем. – Я не знаю, что делать сэр. Нам реально бы не помешала помощь.

– Я был бы рад тебе помочь, Джерри, – ответил Гордон. Фингер был одним из первых копов, кого он встретил после перевода в Готэм. Более честного и способного офицера еще поискать нужно было, поэтому парня и повысили до капитана всего тремя годами позже. – Но наши силы и так на пределе. Вывозите всех, кого сможете.