Бесы с Владимирской горки - [10]
Или просто принять его вызов?
Катя тоже пришла на встречу без оружия и брони. Сняла с пальцев все магические кольца-модерн, чтобы избавиться от лишней силы и лишнего искушения – оставив на пожарный случай одно, с одолень-травой, подавляющей волю. Сняла темные очки.
И вместо «защитного» делового костюма надела красное шелковое платье с запахом – не взирая на целомудренный вырез, крой и сам легкий трепетный шелк таили обещания.
– Вы не боитесь эпидемии? – спросил Топов скорее для поддержания разговора.
– Не особенно. А вы?
– А я точно знаю, в каком властном кабинете находится очаг заражения.
– Не будем о политике.
– Не будем. Будем о вас. Давайте поиграем в правду, – предложил он.
«Игра в правду? Как-то по-детски… Но скорее «плюс».
Без оружия.
И врукопашную.
– Давайте попробуем, – сдержанно согласилась она.
– Почему вы приняли мое предложение? Да еще в тот же вечер? Вы не ходите на свидание ни с кем, всегда говорите «нет».
– Наводили справки? – подняла брови Катя.
– Это всем известно. Почему же я – исключение?
– Честно? Считайте, что мне явилась сегодня святая Варвара и повелела: «Катя, ты должна сходить на свидание!» – Дображанская сказала практически чистую правду.
И следовало признать, святая неплохо разбиралась в мужчинах – она подсунула Дображанской не худший экземпляр.
Он был хорош! Широкоплеч, светловолос, светлоглаз, со светлой бородой, с мягкими завитками русых волос. Чем-то напоминал древнерусского витязя с портрета подзабытого ныне художника Константина Васильева.
Но вот в открытом дружелюбном взоре его не было и намека на мягкость нрава.
– Что ж, постараюсь понравиться вашей святой Варваре. Может, сходить, поставить ей свечку? Вдруг мне тогда повезет, и в следующий раз она скажет вам: «Катя, не ходи на свидание с другими – ходи только с ним!» – вполне удачно пошутил он.
«Плюс».
– Моя очередь. Вы понимаете, что мое согласие касается исключительно ужина?
Обычно уже на первых минутах первого свидания она жалела о своем согласии. Особенно, если мужчина сразу намекал на запланированный финал, и было ясно: сценарий вечера уже прописан в его голове, и вслед за рестораном идет эпизод с титрами «постельная сцена».
Топов с улыбкой поднял руки, сдаваясь в плен:
– Я не надеюсь на большее. Надеюсь лишь, что вы не сбежите, как Золушка. И раз мы заговорили о Золушках, у меня есть сюрприз. И еще один вопрос. Два месяца назад со мной произошло невероятное событие. Я стоял на улице, и вдруг прямо с неба на меня упало вот это…
Он с некоторой торжественностью достал из сумки серебристую коробку-шкатулку и с улыбкой поставил ее перед Катей.
Заинтригованная, она приподняла крышку и увидела собственную туфельку, потерянную при расследовании дела Некромантов еще на Деды – во время небесного полета-погони.
– Хорошо, что она не хрустальная. А то бы разбилась, и я не смог бы прочитать имя владелицы. Я заинтригован! – сказал Топов.
Он удивил ее. Скорее приятно.
Романтик, однако! Нашел ее туфельку, сохранил…
Может, судьба?
Может, и правда, подмутила святая Варвара? И не зря Катя дошла аж до XVII века.
– Как она могла упасть на меня прямо с неба?
– Видимо, я как раз пролетала по небу на метле.
– Я ведь просил честно, – насупился Топов.
Эту «шутку» он уже не смог проглотить. Слишком давно его разъедало неудовлетворенное любопытство, и, похоже, за два месяца он так и не смог изобрести удовлетворительного объяснения подобному небесному чуду.
– Честнее не бывает.
– Не хотите говорить – так и скажите.
«Минус». Не слишком ты сдержан. И не слишком умеешь собой управлять!
– Не хотите верить? Или боитесь, что мои слова окажутся правдой?
– Да знаю я, вас вечно называют ведьмой. Даже странно, насколько серьезно некоторые люди верят в такую ерунду. Когда моя секретарша узнала, с кем я сегодня на ужин иду… вы не поверите, она меня перекрестила! – он рассмеялся и сразу посветлел.
Отходчив. «Плюс».
Катя тоже рассмеялась… Кабы в эту минуту Виктор Владимирович Топов обернулся к окну, он поперхнулся бы собственным искренним смехом.
Прямо на балкон ресторана опустилась метла с восседавшей на ней весьма упитанной беловолосой Снегурочкой в голубом пуховике с белой опушкой.
Снегурочка энергично махала Кате рукой, вызывая ее на разговор и тыкая пальцем в сторону соседнего зала, мол, выйди на минуточку.
Ясно, секретарь Женя сдал ее местонахождение – впрочем, Дображанская сама распорядилась всегда состыковывать ее с Дашей и Машей в любое неудобное время ночи и дня.
И отмахиваться от Даши Чуб, не без причин носившей кличку-титул Землепотрясная, было бессмысленно. Не пойдешь ей навстречу – она пойдет на абордаж.
– Я ненадолго, – сказала Катерина Михайловна.
Старшая из Киевиц вышла в заставленный пухлыми лиловыми диванами холл, подошла к стеклянным дверям на балкон с летней террасой и обнаружила там Дашу Чуб с ее верной метлой в руках.
– Вау! Ты прямо в том самом платье? – странновато поприветствовала ее Землепотрясная Даша.
– Сумасшедшая, – недобро констатировала Катя. – Летаешь в открытую?
– Так ведь зима. Логично, что по небу снегурочки летают. Пусть люди верят в чудо, тебе что, жалко вообще?
Катя качнула головой. Открывать правду людям-слепым, было одним из Великих запретов. Лишь Даша, по негласному общему согласию, могла творить, что угодно и ляпать языком, что попало – ее все равно никто никогда не принимал всерьез до конца. Дивный талант. Или проклятие. Но так уж есть.
…Дьявол любил ходить в церковь.Он любил сиротски белые стены маленьких провинциальных церквушек, похожих на кладовки с наивной бутафорской утварью, и величественную сиреневую пыль собора Парижской Богоматери, непробиваемую лепную броню остроконечных католических костелов и хмурый загробный мрак кремлевских церквей, уткнувшихся упитанными маковками в рыхлое московское небо.Он любил ходить туда в будни и в праздники.Он ходил не из чувства долга, он любил…Но больше всего Дьявол любил Киевскую Лавру…
Наше отношение к тому, чего "не может" быть, за прошедшие столетия развития человечества кардинально изменилось, и то, что раньше считалось колдовством, теперь называется наукой. Целебные травы продаются в аптеках, а на прием к знахарям записывается множество страждущих. Врачи, сексологи и психологи монополизировали различные отрасли магии, и говорить о том, что ее не существует, - так же смешно, как ставить под сомнение "волшебные" свойства валерьянки и спрашивать себя: "Не совершу ли я грех, если накапаю ее себе перед экзаменом?"И все же и в XXI веке в магии остался темный закуток, куда заказан путь современным ученым.
Книга Лады Лузиной, самой популярной писательницы Украины 2004 года, посвящена ее любимой теме — сверхъестественному в нашей жизни. Три молодые женщины-киевлянки неожиданно для себя принимают от умирающей ведьмы ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: тихоня-студентка, железная бизнес-леди и певица из ночного клуба. Все события разворачиваются в Киеве в наши дни. Но, владея магическим даром, не трудно попасть в прошлое и познакомиться с авторами «Демона» и «Трех богатырей» — Врубелем и Васнецовым.
Три молодые киевлянки неожиданно приняли от умирающей ведьмы Кылыны ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: студентка исторического факультета Маша Ковалева, железная бизнес-леди Катерина Дображанская и уволенная из ночного клуба безбашенная певица Даша Чуб по прозвищу Землепотрясная.По воле или против нее, им пришлось стать Киевицами – хранительницами Города Киева – и каждую ночь дежурить на Старокиевской горе в ожидании удивительных или ужасных событий…Когда отмечают Новый год настоящие ведьмы? Уж точно не 31 декабря.
"Весь мир - театр. В нем женщины, мужчины - все актеры", - сказал Шекспир. И классик был прав. Обнаружив утром в холодильнике труп своего любовника, экс-театральный критик Александра решает расследовать его убийство… с помощью теории драмы. Ведь жизнь, по сути, ничем не отличается от театра!Но что если однажды убитый свяжется с ней с того света?Такого детектива вы еще не читали!
Лада Лузина, одна из самых продаваемых писательниц Украины, представляет на суд читателя свой новый роман «Джек-потрошитель с Крещатика» — в традиционном мистическом стиле, где причудливо переплелось киевское время: 80-е годы XIX столетия и день сегодняшний, где ночи полны ужаса, а дни — неожиданных открытий. Писательницей с удивительной точностью передана характерная атмосфера старого Киева — города эстетского, богемного, загадочного, полного тайн. Где по Крещатику, нагоняя страх, бродит свой Джек-потрошитель в поисках новых жертв… Также в данной книге представлены главы из первой полной биографии Вильгельма Котарбинского — от другой известной украинской писательницы Ирины Потаниной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.
В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.
Вот он, герой нашего времени. Не морпех, не «брат 1» и не «брат 2», не каратист-опер, не ушлый спецагент. Не вечно в претензии на судьбу, ноющий псевдоинтеллигент, у которого все кругом виноваты, оттого, что вовремя не подстелили под ножки ковровую дорожку. Не самоедствующий женоненавистник, не бунтующий бездельник-всезнайка. Простой человек, честный, звезд с неба не хватающий, но имеющий свою правду. И автор выполнил его желание – поставил на пути героя всякую потустороннюю нечисть, и вложил ему совесть в сердце, а в руки автомат.
Они боги. Им поклонялись все народы Земли, начиная с древних египтян и индейцев майя. Они виновны в гибели Атлантиды и могуществе Гипербореи. Они впервые применили ядерное оружие на нашей планете, за тысячи лет до Хиросимы. А их реактивные корабли – виманы – наводили ужас еще на древних индийцев. В арсенале богов хрустальные черепа – хранилища вселенской мудрости. С их помощью они могут получить любые знания. Но что будет, если один из черепов окажется в руках смертных, жаждущих мирового господства? У древнеегипетского бога мудрости Тота впереди всего лишь вечность, чтобы найти ответ на этот вопрос.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
Когда молодой следователь Володя Сосновский по велению семьи был сослан подальше от столичных соблазнов – в Одессу, он и предположить не мог, что в этом приморском городе круто изменится его судьба. Лишь только он приступает к работе, как в Одессе начинают находить трупы богачей. Один, второй, третий… Они изуродованы до невозможности, но главное – у всех отрезаны пальцы. В городе паника, одесситы убеждены, что это дело рук убийцы по имени Людоед. Володя вместе со старым следователем Полипиным приступает к его поиску.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.