Бестолковая святая - [3]
— А чего вы от меня ждали? Чтобы я бросилась перед вами на колени и принялась молиться на латыни? Вы, как и положено повелителю и мачо, думаете только о своих дурацких спецэффектах: вот он, я, замри, Земля. Но я — профессионал, и журналистский долг для меня превыше всего. Вы хоть понимаете, в какое положение я ставлю редакцию, исчезнув за три часа до сдачи номера?
— Только не думайте, ПОП, что я хоть чуточку сожалею о том, что факт моего существования вам абсолютно безразличен. При моем положении проблем с самооценкой не бывает. Так что бросьте трепаться о мачо. У вас семья. Муж, двое детей. Вы их любите. Все вновь прибывшие именно об этом и волнуются: «Как они там? Как их успокоить, сказать, чтобы не расстраивались?» Вот я и задумался. Окончательное суждение вынесу позже. (Тут он коротко и устало усмехнулся.)
Я не знала, что сказать. И это несмотря на десять лет профессиональных интервью с самым разным пиплом, даже с великими, и ни один ни разу не застал меня врасплох. Даже с Мадонной, замкнувшейся в молчании, даже с Джорджем Клуни, нарочно отвечавшим невпопад (Вопрос: «Как поживаете?» Ответ: «До следующего вторника, в среду возвращаюсь в Лос-Анджелес»), я всегда держала марку и сыпала вопросами. Но тут Бог меня уделал. За последние пятнадцать минут я и правда ни разу не вспомнила о своей семье. Неужто я настолько погрязла в работе, что нарушаю элементарное правило, гласящее, что жизнь успешной женщины на пятьдесят пять процентов состоит из работы и на сорок пять — из профессионального успеха? А что, если ужаснее всего — не смерть, а осознание факта, что ты не соответствуешь образу «матери эпохи постмодерна», какой сама ее изобразила в № 2054, 2067, 2093, 2100, 2107, 2119, 2131 и 2142 «Модели». Я готова была расплакаться, чего со мной не случалось с 2004-го, когда я писала статью о разводе Брэда Питта и Дженнифер Энистон.
Голос Бога потеплел, но он меня все-таки добил:
— Полин, мне не дано читать мысли, но в одном я уверен: даже теперь, в печали, вы в первую голову думаете о себе.
Он был прав. Оскорбленное самолюбие задавило грусть в зародыше.
Я сочла за лучшее сменить тему.
— Хорошо тут у вас. Писк моды. — Я одобрительно кивнула на новые модели диванов от Шарлотты Перриан и резные светильники-тыковки от Антонины Катцефлис.
— Снова сработал «райский эффект». — Он весело рассмеялся. — То, что вы здесь видите, видите вы одна. Пять минут назад я беседовал тут со студентом последнего курса Государственной школы управления — с ним случился удар в разгар подготовки к сессии. Надо полагать, переутомился. Так вот, он подумал, что очутился в приемной Государственного совета, а я выглядел как Валери Жискар д'Эстен. Бедняга ужасно расстроился, когда понял, что ему не суждено стать фининспектором.
— А где же он сейчас? Почему здесь только мы? Где все остальные?
— Не беспокойтесь, рядом. Тут у нас этакая прихожая, тамбур, где можно расслабиться. Знайте, ПОП, как только мы придем к согласию, вы должны будете сказать одно-единственное слово и встретитесь со множеством необыкновенных мужчин и женщин, которые при жизни сделали современный мир таким, каким вы его знали и любили!
— Ух ты, класс! Как здорово вы излагаете, не хуже Жан-Люка Сегийона, с TF-1.
Карл не уловил иронии.
— Итак, вы журналистка и работаете в журнале «Модель». С кем хотите познакомиться? Позвольте, я угадаю. Элен Лазарефф[2]? Франсуаза Жиру[3]?
— Ну… Может, лучше с Каролин Бессет Кеннеди? Они помирились с Джон-Джоном?
И тут Бог-Лагерфельд удивил меня: он обхватил голову руками, пытаясь подавить рыдания, и высказался в том смысле, что я только что упустила второй шанс восстановить подмоченную репутацию. Ведь будь я хорошей ученицей, не стала бы просить о встрече с пустоголовой блондинкой, а предпочла бы священную корову женской прессы либо семейный долг. Например, увидеть одну из двоюродных бабушек, ушедших в лучший мир двадцатью годами раньше. Я с трудом удержалась от смеха.
— Простите, но это уж слишком. Вы правда думали, что я, Полин Орман-Перрен, по прозвищу ПОП, автор статьи «У меня никогда не будет морщин, я — против», удостоенная премии Л'Ореаль за лучшую занимательную статью 2004 года, попав в рай, захочу встретиться с пожилыми тетками? И кто только занимается у вас сбором данных, елки-палки? А может, дело в неверной оценке? Или вы шутите? У нас с самого начала произошла неувязка?
— Оценка? Неувязка? О чем вы?
Я была в шоке. Бог понятия не имеет о спортивных костюмах от-кутюр Ab Fab, мороженом с ликером у Дюкас и Валери Лемерсье. Ни о чем вообще. Он пояснил, что из необычной клиентуры у него один из «Монти Пайтон»[4], но «Жизнь Брайана» ему показалась так себе. Тут уже я схватилась за голову со словами: «Долго же мне придется возиться, чтобы все вам объяснить! Впрочем, времени у нас будет предостаточно». И тут Создатель меня огорошил, изменив дальнейший ход моей новой жизни.
— Это больше от меня не зависит. Теперь вам решать, что будет дальше.
Жестом Карла, стряхивающего пудру с хвостика, Бог провел рукой по макушке, подняв в воздух легкие облачка, сделал паузу и сказал:
Покажется ли жизнь прекраснее, если лечь на другую сторону кровати и посмотреть на все с иной точки зрения? Ариана и Юго думали, что да, покажется, потому и попросили судебного исполнителя, который пришел к ним составить акт о просрочке окончания ремонта в их доме, помочь им заодно поменяться жизнями: работами, чековыми книжками, автомобилями… Оказавшись на месте другого, считали оба, есть шанс победить рутину, неизбежную после десяти лет совместной жизни, когда чувствуешь себя белкой в колесе…Но… легко ли стать продавцом бижутерии на дому, если до того ты руководил большим и серьезным предприятием? Станут ли служащие, здоровенные как холодильник, уважать начальницу-тростинку? Можно ли устоять перед искушением, если клиентки встречают тебя в дезабилье цвета пармской фиалки? Надолго ли хватит терпежу при условии, что дети не тебя станут просить поцеловать их на ночь? И как следовать неизменно правильным курсом, когда слишком уж совершенная теща взирает на тебя неодобрительно, а друзья поднимают на смех? Ко всеобщему изумлению, этот безумный эксперимент принесет-таки свои плоды.
В мистико-эротическом триллере Андрея Матвеева «Летучий Голландец» наворочено столько безумия, что не пересказать.Действие семи частей книги происходит в семи экзотических странах, по которым путешествует центральный персонаж — молодой человек с наружностью плейбоя и замашками авантюриста-экстремала. Ценнейшая часть его багажа — мини-холодильник, где хранится пробирка со спермой безвременно погибшего друга детства героя; цель увлекательного странствия — поиск той единственной женщины, которая достойна принять эту сперму в себя и зачать ребенка, чей биологический отец по прозвищу Палтус давно превратился в зловещий призрак…Действительно: сперма Палтуса стучит в его сердце!
Некоторые брошенные мужчины мечтают хоть каким-то способом взять реванш — например, испортить отношения своей девушки с новым парнем. Так чуть не произошло с Катей Полуяновой, которая увлеклась героем своего журналистского расследования. Неожиданно задание редакции приобрело личный характер, и каково же было изумление Кати, когда обнаружилось, что прошлое семьи ее нынешнего бойфренда Жени Смурова неразрывно связано с ее родней. Так дружба трех молодых мужчин, в которой были верность и предательство, большая любовь и беспощадная война, переплела судьбы их потомков.
Лето обещало быть довольно скучным: мама и отчим Марк пребывали в заботах о новорожденных близнецах, и Настя оказалась предоставлена сама себе. Хорошо, что к Лизе, соседке и закадычной подружке, приехала тетушка, гадалка и ясновидящая. Тетя Роза звала себя служительницей греческой богини Нефтиды и «прославилась» главным образом предсказаниями несчастий, которые имели свойство сбываться. Она была уверена, что Настю подстерегает беда…
Кэролайн Шоу, девушка из бедной семьи, покорила сердце Джеймса Годдарда, сына жестокого, циничного миллионера, и стала его женой. Когда Джеймс трагически погиб, его семья безжалостно отбросила «несчастную нищенку». Но Кэролайн не сломалась — она, сильная и целеустремленная, добилась успеха в жизни, став владелицей процветающей фирмы. Настало время подумать о своем женском счастье, но как же нелегко выбрать из троих великолепных мужчин единственного, кто предназначен судьбою…
Если у вас впереди защита дипломной работы, и вы хотите на время избавиться от надоедливых поклонников, то самый лучший выход "завести" себе парня. И не какого-нибудь, а самого что ни на есть настоящего ботаника! Но вдруг окажется, что этот ботаник не так прост, как кажется...
Выдох. Перестук каблуков. Быстрый взгляд, брошенный так, что и не поймать, — это обычный ритм Таниной жизни. Все или ничего, любить или ненавидеть — яростно стучит в ее крови, закипающей, когда рядом он — ее муж, ее возлюбленный, ее враг.Они кружат друг вокруг друга в сумасшедшем ритме смертельного танца и, глядя в глаза партнеру, видят там только свое отражение. Они истязают себя любовью и ненавистью, ведь вся их жизнь — это страстный танец, это коррида. Только вот кто из них матадор, а кто бык?..