Бестиальная, религиозная и рациональная личность - [63]

ни в чем нет уверенности, люди сомневаются во всем, доминирует индифферентная установка: «Всё возможно, нет ничего определенного» [196].

В поиске истины рационалист-теоретик часто использует иронию. Она служит одним из средств познания истины. При ней истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) явному смыслу. Высшая степень иронии – язвительная насмешка. Диалектический критический метод Сократа получил название «сократической иронии». Она критически выявляет недостатки и призвана отбросить мнения, не выдержавшие испытания размышлением. Сократ задавал общий вопрос, получив ответ, задавал следующие уточняющие вопросы до тех пор, пока самонадеянный и самоуверенный оппонент не признавал противоречий в своих размышлениях, своего поражения и того, что был смешон. Ф. Ницше отмечал: «Где такое отношение, как между учителем и учеником, не имеет места, там ирония есть бесчинство, низкий аффект. Все иронические писатели рассчитывают на глупый род людей, которые хотят чувствовать себя с автором выше других и рассматривают автора как глашатая их самомнения. – Кроме того, привычка к иронии, как и к сарказму, портит характер, она придает ему постепенно черту злорадного превосходства: под конец начинаешь походить на злую собаку, которая, кусаясь, к тому же научилась смеяться» [132, с. 411].

Процесс размышлений часто приводит к рождению идеи. Оно сопровождается сильными положительными субъективными переживаниями счастья, радости открытия.

Роберт Майер рождение у себя идеи «закона сохранения энергии» назвал «Blitzgedanken» – мгновенными мыслями, вспышками идей, просветлением интеллекта. Открытие является плодом многолетней подсознательной работы над ней. Эмоционально оно переживается как чувство счастья. После нередко возникает чувство сожаления об утраченном экстатическом переживании и просветлении интеллекта [см.: 162].

К. Д. Бальмонт красочно описывает радость открытия в эссе «Гений открытия»: «Есть удивительное напряженное состояние ума, когда человек сильнее, умнее, красивее самого себя. Это состояние можно назвать праздником умственной жизни. Мысль воспринимает

тогда все в необычных очертаниях, открываются неожиданные перспективы, возникают поразительные сочетания, обостренные чувства во всем улавливают новизну, предчувствие и воспоминание усиливают личность двойным внушением, и крылатая душа видит себя в мире расширенном и углубленном. Такие состояния, приближающие нас к мирам запредельным, бывают у каждого, как бы в подтверждение великого принципа конечной равноправности всех душ. Но одних они посещают, быть может, только один раз в жизни, над другими, то сильнее, то слабее, они простирают почти беспрерывное влияние, и есть избранники, которым дано в каждую полночь видеть привидения и с каждым рассветом слышать биение новых жизней» [12, с. 541].

Примеры радости открытия приводит Ф. Брентано: «По мере того как Ньютон читал о результатах новых астрономических вычислений, подтверждавших его астрономические гипотезы, радость овладевала им все более и более, так что наконец он не в силах был продолжить чтение. Он испытывал, очевидно, сильнейший аффект чувственного удовольствия, которое избыточным образом связывалось с удовольствием духовным; нечто похожее произошло с Архимедом, когда он, словно вне себя, воскликнул свое “эврика”…» [23, с. 169].

К интеллектуально-практическим чувствам относятся эмоциональные переживания успеха-неуспеха в практических действиях: надежда на успех, страх перед неуспехом, гордость за успех, досада, стыд, вина разочарование при неуспехе. Они в большей степени характерны для рационалистов-прагматиков, хотя конечно присутствуют и у рационалистов-теоретиков. Но для рационалиста-прагматика успех и неуспех становятся синонимами пользы и вреда, блага и зла, превращаются в главные мотивы поведения. При постановке цели интеллектуальные расчеты доминируют над эмоциями. Чисто интеллектуально на основании расчета вероятности успеха и возможности неуспеха, а также их позитивных и негативных последствий выбирается цель. Также продумываются средства достижения цели. Результат действия рационалист-прагматика холодно оценивает на основе сравнения его с целью, своими прошлыми достижениями и результатами других людей. И только после этого испытывает чувство гордости за себя и презрения к окружающим при успехе или досаду и чувство неполноценности при неуспехе. Также с помощью интеллектуальных операций он пытается понять эмоции другого человека. Он бессознательно, а иногда сознательно сравнивает выражение эмоции у другого человека с набором образцов эмоциональной экспрессии, хранящихся в памяти. Находит общее и различное и приходит к умозаключению относительно чувства другого человека. И только после этого у него возникает ответная эмоция.

Для рационалиста-прагматика характерно стремление к контролю разума над половыми чувствами. Он контролирует сексуальные соблазны, придерживается принципа «золотой середины» – избегание крайностей беспорядочных любовных отношений или их отсутствия. С помощью противозачаточных средств предотвращаются нежелательные следствия секса: инфекционные заболевания и беременность. Верность рассматривается как лучшее средство предотвращения венерических болезней, внебрачных детей, ревности и распада семьи. Любовь не должна мешать делу. Для рационалиста-прагматика характерен также контроль разума над родительскими чувствами. Рождение детей планируется. Оно должно служить продолжению рода, но учитывать семейное положение человека, его возраст, здоровье, наследственность, социальную ситуацию в стране (кризис или процветание). Воспитание детей подчинено принципу золотой середины: избегание крайностей гипо и гиперопеки; чрезмерных наказаний и поощрений.