Бесстыжая - [104]

– Ничего особенного, – сказал; он. Шелби улыбнулась.

– О, как раз с тобой я и хотела поговорить, – произнес в трубку мягкий, как шелк, голос.

Джесси немедленно пожалела о том, что взяла трубку. Это звонила Шелби, а Джесси предпочла бы прогулку голыми ногами по раскаленным углям разговору со своей сестрой. После отъезда Шелби Мэл пребывала в дурном настроении, а сейчас у нее начался очередной приступ астмы. С другой стороны, Джесси очень хотелось узнать, что происходит в Сан-Франциско.

– Шелби, я очень занята, – сказала она не слишком вежливо. Это была правда. Она работала над своей частью программы обновления финансовой и издательской политики «Уорнек Комьюникейшенс», которую нужно было представить совету директоров. Они с Мэттом занимались этим уже целую неделю, зная, что их подчиненным нужно будет нечто большее, нежели остроумные фразы, например, солидный план, который поможет газетной ветви компании встать на ноги.

– Но ведь минутка у тебя есть, – заметила Шелби. – Я думаю, ты будешь рада хорошим новостям.

– Я действительно люблю хорошие новости. Ты что, умираешь от какой-нибудь болезни?

– Джесси! Ну когда ты перестанешь быть такой скотиной?

– Тогда ты, наверное, хочешь рассказать мне о хороших новостях, касающихся тебя?

В трубке на мгновение воцарилось молчание.

– Я устраиваю вечеринку, – проговорила Шелби, игнорируя реплику сестры. – Ты, разумеется, приглашена.

– Вечеринку? – Джесси пыталась говорить безразличным тоном, но ее дыхание было неровным. – Это означает, что тебе есть, что праздновать?

– О, да! – В голосе Шелби был оттенок искреннего чувства. Ее сестра просто кипела радостью, и на мгновение Джесси пожалела о том, что не может разделить с Шелби ее хорошие новости так, как это обычно делают сестры.

– Я устраиваю официальный ленч в честь открытия моего консультирующего агентства, – объяснила Шелби. – Я получила начальный капитал и хочу таким образом поблагодарить инвесторов.

– Правда? Как тебе удалось добиться этого так быстро?

– Люк, – небрежно ответила Шелби. – Большую часть денег я получила от него. Он даже готов оказать мне личную поддержку, надев то, что я выбрала для него сама. Я все еще пытаюсь убедить его поучаствовать в моей рекламной кампании. Тебе не кажется, что из Люка получится восхитительная модель? Черные глаза, черные волосы… И эта еле заметная неровность в походке – мне она так нравится. И потом, это очень сексуально.

У Джесси так пересохло в горле, что она не могла говорить. В памяти мгновенно возникла картина – хромая. Люк с очевидным усилием и слезами на глазах идет ей навстречу по склону оврага. Шелби каким-то образом удалось принизить ее сокровенные воспоминания. Джесси в ярости сглотнула слюну. Она надеялась – молилась, – что Люк пошлет Шелби куца подальше. То, что он будет финансировать ее бизнес, а она будет выбирать ему одежду, предположить было невозможно. Какое милое маленькое соглашение!

– Он просто душечка, – продолжала Шелби. – Предложил мне пожить у него в доме. Я не знаю, что бы я делала без него.

– Предложил тебе… пожить?!

– Да, представляешь? Я теперь живу здесь, разве я тебе об этом не говорила?

Джесси чуть не выронила телефон. Она дрожала и старалась не дышать, опасаясь, что Шелби это услышит. Нужно было вычеркнуть из памяти все воспоминания, прекратить мучить себя образами Люка и Шелби или предположениями о том, что происходит между ними сейчас. Может быть, Джесси просто убедила себя в том, что Люк не даст ее сестре соблазнить его во второй раз. Но она ошибалась. Мысль о том, что они живут и спят вместе, приводила ее в бешенство! Господи, да она этого просто не вынесет. Ее рука непроизвольно сжала трубку.

– Джесси, куда ты пропала?

– Я тебя поздравляю, – слабым голосом сказала Джесси.

– Слушай, я надеюсь, ты…

Но Джесси не услышала, на что надеялась Шелби. Трубка выпала у нее из рук и упала на рычаг, прервав таким образом связь. Прежде чем ее тело перестало сотрясаться и она смогла встать из-за стола, прошло некоторое время. На подгибающихся ногах она приблизилась к окну и уставилась на беседку, где они с Люком поженились.

Вьющиеся розы цвели вовсю, и сад купался в слегка приглушенном грибным дождем солнечном свете, который преломлялся в каплях воды, разбиваясь на все цвета радуги. Эта игра легкого дождика и яркого солнца заставила Джесси глубоко и тяжело вздохнуть. Она не могла понять, как беседка может быть такой красивой и волшебной, когда то, что там произошло, кончилось так горько и безрадостно.

В глазах ее стояли слезы – злые, упрямые, соленые и горячие. Но расплакаться она себе не позволила. Люк не заслуживает того, чтобы Джесси Флад страдала. Она поклялась не проливать ни единой слезы по Люку Уорнеку. Ни одной. Слишком уж долго Джесси добровольно была жертвой их прихотей – его и Шелби. Есть другие пути справиться с несчастьями и утратами, с предательством со стороны единственной сестры. Есть лучшие пути.

Возле «Яхт-клуба» на Нортпойнте притормозил лимузин, в котором сидела одинокая таинственная гостья, закутанная в черный шифон, украшенный перьями марабу. Когда шофер вышел, чтобы открыть перед ней дверцу, на лице женщины отразились страх и восхищение. Шофер не мог отвести от незнакомки глаз. Откинув свою шифоновую накидку, она вытянула вперед ноги и вышла из машины с бокалом шампанского в руках.