Бессмертные - [58]

Нужно добавить — отчаянно голодный зритель.

— О, у каждого есть талант, — возразил Эван, отвернувшись от Энди, чтобы посмотреть на меня. — Ты должна что-нибудь уметь.

Он ошибался в обоих вопросах. Но он смотрел на меня, а не на Энди, и это интриговало. Поэтому я ответила, хотя обычно не поддерживаю подобные разговоры.

— Нет, мне действительно не дается ничего, что требует творческих способностей. Талант просто… не течет в моей крови.

Я никогда не произносила более правдивых слов, но, судя по его усмешке, он решил, что я попросту скромничаю. Или пытаюсь продлить беседу.

— О, готов поспорить, мы можем найти что-нибудь, что тебе удается…

— Ну, у меня есть и сильные стороны. Просто они не выражаются при помощи музыкальных инструментов, красок, карандашей, кинокамер, глины или хотя бы папье-маше.

Улыбка Эвана стала шире, глаза его горели так, что пожарная сигнализация могла бы среагировать.

— Может, тебе просто нужна помощь, чтобы найти свои скрытые таланты.

— Может, и так…

Погоди-ка…

Я отступила на шаг назад, чтобы прочистить голову, и нахмурилась. Береженого бог бережет.

— Ты ведь не поешь? — уточнила я. — И не играешь в рок-группе?

— Не-а. — Он отставил пустой стакан. — Эти пластиковые гитары терпеть меня не могут, и я не слишком хороший вокалист.

Облегчение окатило меня волной, и я улыбнулась ему уже искренней.

— Прекрасно. Ты собираешься…

Но тут набор из трех номеров Энди подошел к концу, и толпа разразилась аплодисментами. Я обернулась посмотреть, как она прокручивает список песен на огромном плоском телеэкране, и едва не задохнулась от удивления. Ее глаза сияли — буквально излучали свет, — хотя никто, кроме меня, не мог этого видеть.

Ошеломленная, я привстала на цыпочки, выглядывая в море лиц закуску-в-сапогах, но в первых рядах толпы его не обнаружилось. И в последних тоже. Он в одиночестве сидел на диванчике у стены, весь бледный и в поту, все еще пялясь на Энди, как будто в прямом смысле слова не мог оторвать от нее взгляда. Он был совершенно зачарован и уже страдал, хотя, похоже, сам этого не осознавал.

— Мм… ты не подождешь минутку? — спросила я Эвана и, нырнув в толпу, смылась прежде, чем он ответил.

Она уже переступила границу безопасности, а я была слишком увлечена флиртом, чтобы это заметить. Но зато она еще не успела избавиться от группы, чтобы получить возможность петь соло. И когда она это сделает, тогда-то и начнутся настоящие неприятности.

— Ладно, это вызов только для вокалиста.

Хрустальный голосок Энди легко долетал до меня и без микрофона, и я застонала вслух.

— Пожалуй, я позволю этим ребятам передохнуть минутку, а пока спою одну из моих любимых песен, — объявила она, лучась улыбкой в сторону этих самородных талантов.

Наступал ее бенефис. Вот дерьмо!

Она уже воспарила слишком высоко, чтобы спуститься самостоятельно. Энди включит микрофон погромче, а дорожку голоса потише и с первыми тактами вступления начнет петь собственные слова, даже не осознавая этого сама. И, раз начавшись, ничем хорошим это не закончится.

Из первого ряда толпы я отчаянно замахала руками, чтобы привлечь ее внимание, но получила от певицы лишь улыбку шириной во все тридцать два ровных белых зуба и чарующий, сияющий взгляд.

— Энди, для одной ночи ты уже достаточно потискала микрофон, — заявила я, пытаясь не замечать сердитых взглядов, обратившихся на меня. — Дай кому-нибудь еще показать себя.

— Хочешь ее сменить? — окликнул Эван с дальнего конца зала, и я едва не умерла прямо на месте.

Но Энди лишь рассмеялась, и толпа рассмеялась вместе с ней. Дурной знак. Она уже завладела душами большинства из них, а не только своей закуски.

— Мэллори не может петь! — крикнула она и подмигнула мне, как будто оказала услугу. Спасла от натиска излишне преданных поклонников и их неуемного обожания.

— Энди… — начала было я, но она стряхнула мою ладонь со своего предплечья.

— Еще только одну песню, Мэл. Я знаю, что делаю.

Нет, она понятия не имеет, что делает! Я позволила ей зайти слишком далеко, и теперь она была в стельку пьяна человеческой энергией. И где ее хваленое умение сосредоточиться на одном слушателе? Как насчет обретенного ею чудесного самоконтроля?

Энди щелкнула кнопкой на контроллере приставки, а затем сменила его на микрофон, когда из динамиков по всему залу хлынула музыка. Она покачивалась в такт, и толпа покачивалась вместе с ней.

Я в отчаянии огляделась по сторонам, выискивая вилку, которую можно было бы выдернуть из розетки, или динамик, который можно было бы отключить. Но это не остановило бы Энди. Она столь же успешно справилась бы и а капелла, а если толпу зацепило достаточно сильно, они даже не заметят отсутствие музыки. Мне требовалось найти способ отвлечь их внимание от Энди, поскольку в этом случае она петь не станет — не будет смысла.

Я рассмотрела возможность «нечаянного» столкновения с огромным телевизором, но у него был плазменный экран — слишком дорого обойдется возмещать ущерб. Может, динамики? Нет — даже если один из них заткнется, этого не хватит, чтобы остановить Энди.

Затем мне попалась на глаза приставка PS3, жужжащая на полке за телевизором. Превосходно. Дороговато, но все же мне не придется потом целый год запихивать котлеты в гамбургеры и подсаливать картошку фри. Оглядевшись, я заметила на тумбочке забытый кем-то стакан и небрежно подхватила его. Энди как раз пропела первые слова. Пока она держалась оригинального текста, но я знала по опыту, что вскоре все изменится.