Бессмертен лишь человек - [7]

С а м о й л о. Все приказы подлежат исполнению, товарищ Тухачевский.

Т у х а ч е в с к и й. Совершенно верно. Но я бы хотел посоветовать вам соблюдать статью девятнадцатую Полевого устава восемнадцатого года: прежде чем отдать приказ, надо подумать.

С а м о й л о. Товарищ Тухачевский, вы еще молоды учить меня! Ознакомьтесь вторично с последней директивой командования фронтом. (Протягивает ему бумажку.) Главные усилия сосредоточиваются к северу от Камы, против Сибирской армии белых.

Т у х а ч е в с к и й. Нам надобно разгромить главную группировку белых. А вы в самый решительный момент ликвидируете Южную группу, распыляете силы. Мы — протестуем. Командующий группой Фрунзе и я. Южная группа будет продолжать наступление на Уфу.

Входит  И с к р о в.

И с к р о в (представляется). Главный руководитель оборонительных работ Восточного фронта военный инженер Искров.

С а м о й л о. Новый командующий фронтом Самойло. (Подает руку.)

И с к р о в. Здравствуйте, Михаил Николаевич. (Пожимает Тухачевскому руку.) Вы как в воду глядели. Наступаем.

С а м о й л о. Вас ознакомили с последним приказом, товарищ Искров?

И с к р о в. Так точно, товарищ командующий фронтом. Но я пришел уточнить… Зачем строить оборонительные сооружения на линии Белебей — Бугульма? Неподходящая для этой цели местность!.. Во-вторых, войска генерала Ханжина откатываются так стремительно, что даже трудно предположить, где они остановятся…

С а м о й л о. Главный удар наших армий сосредоточивается в северном направлении. Против армии генерала Гайды. Нам необходимо выровнять фронт. Для этого Южной группе надо укрепиться на занятых рубежах.

И с к р о в. Непредвиденное изменение обстановки? Белые остановили продвижение Южной группы? Почему ничего не знаю?

Т у х а ч е в с к и й. Никаких перемен в худшую сторону не произошло, Дмитрий Иванович. Южная группа продолжает наступление.

И с к р о в. Ну и слава богу! Наступайте! Не давайте им опомниться! Прекрасно!

Т у х а ч е в с к и й. Нам приказано приостановить наступление на западную армию белых.

И с к р о в. С какой стати? Кто же приостанавливает наступление, не будучи вынужденным к этому неприятелем? Это — азбука!

Т у х а ч е в с к и й. Совершенно верно.

С а м о й л о. Надеюсь, вы не станете на путь саботажа, товарищ Искров.

И с к р о в. Никак нет, товарищ командующий фронтом. Не стану. Но и слепым исполнителем вашей воли не буду. Каждый солдат должен понимать свой маневр. Это еще Суворов говорил. Если вы меня убедите в необходимости…

С а м о й л о. Это прямое неповиновение. Я вынужден буду отстранить вас от должности и взять под арест. Вас и вас.

Т у х а ч е в с к и й. Без санкции Реввоенсовета республики вы не посмеете. Я телеграфировал Ленину…

Входит  М е р з л я к о в.

М е р з л я к о в. Телеграмма!

С а м о й л о (читает). «Отменяю свою директиву. Южной группе продолжать преследовать противника. Главком Вацетис».

Т у х а ч е в с к и й. Так вы выполняли директиву?

С а м о й л о (разводит руками). Ничего не мог поделать.

И с к р о в. Спаси нас бог от таких директив. (Шутливо осеняет себя крестным знамением.) Даже в жар бросило. Но нам тоже надлежит иметь свои головы на плечах, иначе глупость восторжествует. И тогда не докопаешься до истины.

Т у х а ч е в с к и й. А истина у нас одна, Дмитрий Иванович, — революция! За нее надо драться не только с белыми!

З а н а в е с.

ПРОЛОГ ВТОРОЙ

В красном полумраке виден  ю н о ш а, сидящий у рояля. Звучит фортепианная музыка.

Ю н о ш а (перестав играть). Отец! Стань моим судьей, отец. Забудь, что я твой сын и создаю симфонию о своем деде…

Г о л о с  о т ц а. О ратных подвигах отцов и дедов не забывают. Память о них должна быть выше родственных чувств.

Ю н о ш а. Спасибо, отец. Ты подсказал мне отличную мысль. Я скажу об этом музыкой.

Г о л о с  о т ц а. Расспроси знакомых, друзей. Нашего деда многие знали. И в Военно-инженерной академии имени Фрунзе, и в Академии Генерального штаба. Генерал, профессор, доктор военных наук, ученый с мировым именем, поэт-фортификатор, он слыл человеком смелым и дерзким. Дерзание было его стихией, второй натурой. Поэтому он так много успел в военной науке, поэтому у него так много было учеников и последователей.

Ю н о ш а. Вчера я разговаривал с генералом в отставке Ярцевым.

Красный луч освещает фигуру и лицо  Я р ц е в а.

Я р ц е в. Я помню, Дмитрий Иванович Искров любил говорить: «Все смертно в этом мире — бессмертен лишь человек! Но самая короткая жизнь — у крепостей. Не успев воздвигнуть, их тут же разрушают. Лишь одна крепость — несокрушима. Называется она — большевизм». В 1940 году я (это была большая честь для меня!) вручал генералу Искрову партийный билет. Дмитрий Иванович очень волновался. «В Красной Армии я — генерал, — сказал он. — В армии коммунистов — новобранец. Почитаю это за более высокую для себя честь и в бою не подведу». (Пауза.) …Коммунист Искров не подвел в бою. Даже в фашистском плену он оставался солдатом…

Юноша играет. Мощные аккорды заглушают слова Ярцева.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Гродно. Номер в гостинице. Диван завален игрушками. И с к р о в, склонив седую голову, пишет письмо домой.